Логика прыжка через смерть
Шрифт:
38
Поспав не больше получаса, он очнулся и встревожено поднял голову, прислушиваясь. Иногда доза оказывала на него странное действие – его чувства настолько обострялись, что он с трудом отличал сон от яви. Ему показалось что началась война, что все пункты гражданской обороны подняты по тревоге, что международные диверсанты готовятся к взрыву ядерного заряда и все пять поражающих факторов ядерного взрыва, названия которых Пша помнил наизусть, через несколько секунд начнут свое поражающее действие. Моя машина! – подумал он и бросился из дому.
Машина стояла на месте. Старенький Запорожец цвета сочной листвы (внизу сквозь цвет листвы пробивались первые ростки ржавчины) стоял с большой черной-белой табличкой на заднем стекле. Табличка изображала череп со скрещенными костями. Дело в том, что ради безопасности специалист по безопасности Пша подключал к корпусу Запорожца шестьстот двадцать вольт.
Слегка успокоившись, Пша проверил контакты и поднялся на террасу. Здесь была оборудована маленькая станция радиационного, химического и бактериологического контроля. Смутно он понимал, что война не началась, что международные диверсанты не готовятся к взрыву ядерного заряда, что все пять поражающих факторов… Но, сегодня Пша с трудом отличал сон от яви. Он взял в непослушные пальцы бинокль и вгляделся в ярко-серые горизонты. Вдруг в районе холма что-то ухнуло, секунды через две мигнула яркая вспышка, потом ухнуло еще раз, с запозданием. Пша стал по расчитывать расстояние до взрыва, по запаздываню звука, но тут увидел такое, что все цифры и формулы вылетели у него из головы и звонкими стеклышками осыпались на плитки террасы. Над тем местом, где, скрытое за деревьями, бежало русло сухой реки Хворости, поднимался грибок ядерного взрыва, настоящего маленького ядерного взрыва. Он перевел взгляд на шкалу щетчика – щетчик зашкалило.
Над Ыковкой летела, спасаясь в леса, одинокая кибергорлица. Пша проводил ее взглядом, разорвал пакетик с противорадиационной сывороткой и вколол иглу в левую руку повыше локтя. Впрочем, после такой дозы никакая сыворотка не поможет. Еще сутки или двое и Ыковка станет мертвым поселком. В зеркальном шкафчике, в том, который на кухне, Пша хранил энное количество непочатых бытылей с зеленым змием местного производства (производила змия самогонщица, специалист по теологии). Не пропадать же змию? – подумал Пша и, вздохнув, направился в кухню, – вот только автомобиль жаль, кто за ним присмотрит без меня?
Приложившись к змию, Пша набрал номер городской станции гражданской обороны.
– Алло? – вопросительно сказала станция.
– Я, здесь, это, – сказал Пша, но змий помешал закончить мысль.
– Что «это»? – спросила станция, на этот раз нетерпеливо.
– Я здесь: в Ыковке. Тут у меня ядерный взрыв. Почел долгом сообщить.
Станция бросила трубку.
– Ну, как хотите, – сказал Пша.
Он снова вышел на террасу и всмотрелся в дорогу, ведущую от реки. Перед глазами плыло, змий разгулялся не на шутку. Пша тряхнул головой: над дорогой летело нечто. Нечто имело метра три или четыре в размахе крыльев, а сами крылья были перепончатыми и тонкими. Такие можно складывать за спиной и много места они не займут. На черных крыльях виднелись желтые пятна. Само существо было черным, но блестящим, с желтым отливом. Оно планировало, почти не двигая крыльями, невысоко, над самой дорогой. Вот оно пролетело мимо окаменевшего скелета древнего дуба и Пша понял, что оно прозрачно. Нечто приблизилось, но не обратило на Пшу внимания. Пша успел разглядеть: морда мышиная или крысиная, но не такая вытянутая, длинные упругие усы, очень широкий рот в большую половину морды, рот открыт и в нем несколько длинных тонких зубов. Тело почти человеческое, только большое. На ногах и руках по три пальца и между пальцами перепонки. Тонкий хвостик, как крысиный, но длинее.
Пша перекрестился и моргнул; нечто исчезло.
Люди в Ыковке пока оставались спокойны; улыбался череп с костями, прицепленный к заднему стеклу пашиного Запорожца. Череп – тот даже смеялся, нарисованный черной тушью. Рисовал его Пша собственноручно и после легкой дозы – вот от чего череп вышел с улыбкой во все зубы.
Черная птица с желтым отливом сделала круг над Ыковкой и опустилась на окраине, у кладбища. Тяжело переваливаясь на кривых ногах, она подошла к ближней могиле.
– Ну как, лежишь? – спросила она.
– Лежу, – ответил из могилы молодой женский голос.
– Вот и лежи, не высовыйся пока.
– А мне чего, я и полежу, – сказал голос.
Пша очнулся от видения и захотел еще раз в жизни погладить свой Запорожец по капоту. Но, поразмыслив, он решил, что спуститься с крыльца он не сможет.
39
После проведения замеров радиации оказалось, что ущерб не так уж велик.
Нейтронное и все остальные излучения были почти полностью поглощены толстым забором. Смертоносная радиация ушла в воздух. А счетчик в домике Пши был сломан уже четыре года.
Добыть объект сегодня же, как обещал подполковник Епинцев, не удалось.
Слишком высок был уровень радиации во дворике. Зато на следующий день радиация лишь в четверо превышала норму. Спецбригада обследовала место происшествия и обнаружила бункер, прекрасно защищенный от всего, и от литиевого взрыва в том числе. Дверь в бункер удалось открыть, хотя и не без труда. В бункере оказался объект, без рубашки, и симпатичного вида девица, одетая только в рубашку с чужого плеча. Объект и девица увлеченно беседовали на столь отвлеченные темы, что Епинцев усомнился в своем здравом рассудке.
– Это кто? – спросил он.
– Ксюша, дальняя родственница потерпевшего.
– И чем вы тут занимаетесь? – спросил Епинцев, хотя и так было понятно, кто чем занимается.
– Увы, не этим, – ответил Коре. – Дело принципа. Нас просто заперли здесь и два дня не выпускали. Ксюше было холодно и я дал ей свою рубашку. Мне самому не холодно, я ведь не живой. Большое спасибо за освобождение.
Восемь снайперов целились в разные, заранее выбранные точки тела объекта.
– Медленно подняться, руки за голову! – приказал Епинцев. – Прибор для перемещения отбросить!
– Да ну вас, – ответил Коре, – прибор я не отдам, не дождетесь. Я ухожу.
И он повернул ключик.
Ничего не произошло. Прибор отказал снова. Даже не извинился и не объяснил причины отказа, как в первый раз.
– Я сказал, отбросить!
– Он все равно сломан, – ответил Коре и бросил прибор.
По дороге в участок (а участок, как помните, был двухэтажным зданием, второй этаж выкрашен суриком, внутри панели из настоящего дерева, на входе дежурный следит за пропусками – участок обслуживал еще восемь поселков, подобных Зыковке, да еще занимался взыманием штрафов на дорогах); так вот, по дороге в участок господин Епинцев вертел на все лады слова человека о том, что ему не холодно, потому что он мертв. Что-то в этом не сходилось. На бумаге (особенно на бумаге приказа) все выглядело гладко: есть призрак, изыскать средства и призрак уничтожить, отобрать прибор.
На самом деле господин подполковник никогда не сталкивался с призраками и ему было страшно. До этого момента он просмотрел единственную видеозапись, на которой призрак бьет себя ножом, и просмотрел ее не меньше восьмидесяти раз – все пытался найти ниточку. В реальности призрак был совсем не похож на человека посыпанного пудрой – и от этого-то и казался страшным. Впрочем в кобуре у подполковника был пистолет, а в пистолете трижды заговоренные пули. Одна из таких пуль достоверно нанесла призраку телесное провреждение.