Логово врага
Шрифт:
Не очень сложный по меркам опытных акробатов двойной прыжок с полуразворотом корпуса прошел довольно успешно, хоть высшей оценки публики ( если бы, конечно, она поблизости имелась) явно не заслужил бы. Исполнивший трюк дилетант ошибся в самом конце и в результате слегка вывихнул левую руку в кисти да лишился нижней части правой штанины, тем самым окончательно завершив превращение своих многострадальных штанов в ободранные по краям, короткие обноски, которые люди только через семьсот лет придумают и назовут « шортами». Теперь Аламез, как и шеварийцы, выглядел нелепо, но отличий в покрое платьев от этого ничуть не поубавилось. Шут и подзаборный пьянчужка оба смешны, но только каждый по-своему. Примерно такая же разница и возникла между потрепанной одеждой оборванца-моррона и почти новыми платьями надсмотрщиков, даже в подземелье ходившими в деревянных башмаках,
…Походная жизнь трудна и опасна, но зато в ней имеется множество приятных преимуществ. Самое большее из них состоит в том, что можно не заботиться о своем внешнем виде. В обычные будни никому и в голову не придет выйти на люди в драных штанах или в их непристойно укороченном варианте. Ну а когда солдат подкрадывается к врагам, то такие пустяки волнуют его в последнюю очередь. Невидимая смерть уже парит над местом будущей схватки, и все мысли воина лишь о том, как бы избежать рокового знакомства с острым лезвием ее косы.
Едва приземлившись за камнем, Дарк не горевал из-за ерунды, а тут же занялся делом, прагматично обращая потери во благо. Ничуть не заботясь о чистоте оторвавшегося куска материи, моррон надкусил его зубами, а затем разорвал на два неравных лоскута. Больший выкинул, ну а из меньшего смастерил некое подобие повязки на поврежденную кисть. Долее четверти часа она, конечно, не продержалась бы, но этого времени вполне хватило бы не только для свершения убийства надсмотрщиков, но и для расспроса гномов.
Пока Аламез был занят перевязкой, повскакивавшие с насиженных мест шеварийцы озирались по сторонам и громко между собой болтали. Из-за непрерывного стука молотков, кирок и прочих инструментов Дарк не слышал слов оживленной беседы, только их несвязные обрывки, но прекрасно знал ее содержание. Надсмотрщики не увидели самого прыжка, но зато отчетливо расслышали его завершение и теперь терялись в догадках, а что же это, собственно, было: упал ли со скалы камень, оступился ли подкрадывающийся к ним зверь или что-то еще, случайное и незначительное? Естественно, о том, что в подземелье может оказаться вооруженный герканец, шеварийские рабовладельцы даже не подумали, поскольку, во-первых, война шла очень далеко от этих мест, а во-вторых, махаканское подземелье никак не сообщалось с поверхностью земли. Вход в него был лишь один – через неприступное логово клана Мартел, к которому Дарк и пытался подобраться.
Если бы хоть тень опасения повстречать здесь врага промелькнула в беспечных головах надсмотрщиков, то они не допустили бы грубой ошибки, существенно облегчившей моррону задачу. Осторожно выглянув из-за камня и тут же спрятавшись обратно, Дарк, к своей радости, отметил, что все идет даже лучше, чем задумывалось. Он рассчитывал, что встревоженные шеварийцы быстро успокоятся и вернутся к еде, дав ему шанс подобраться к костру поближе. Они же поступили крайне неосмотрительно, разделив свои силы и не оставив себе ни единого шанса сбежать. Двое действительно вернулись к бутылкам да тарелкам и, синхронно плюхнувшись на нагретые подстилки, тут же занялись выпивкой. Третий надсмотрщик, судя по всему, главный, отошел от костра на пяток шагов и, без стеснения приспустив штаны, принялся справлять малую нужду на глазах у своих товарищей и доброй сотни рабочих. Проведать же, что свалилось со скалы, как водится, отправился самый молодой и неопытный из ленивцев. Прежде чем пойти к глыбе, за которой скрывался моррон, он не только не удосужился вернуться за оставленным у костра арбалетом, но даже не обнажил меча. Ступая по россыпи мелких камней, парень вовсе не думал таиться, наивно полагая, что из-за грохота в карьере ни его пыхтения, ни стука его нелепых деревянных башмаков никто не услышит.
Дарк довольно точно представлял, на каком удалении находится медленно подходивший к нему шевариец, и, когда расстояние сократилось до двух-трех шагов, бесшумно достал из котомки первый дротик, который вовсе и не думал метать. Зачем выглядывать из укрытия и утруждать свою руку броском, когда враг сам собирается сюда заглянуть и подставиться под смертельный укол? Начав обходить большой камень справа, молодой надсмотрщик не успел заметить прятавшегося за ним моррона. Едва он оперся о глыбу левой рукой, как почувствовал острую боль, пронзившую икроножную мышцу правой ноги, а уже в следующий миг медленно сползал грудью по камню и был не в состоянии что-либо чувствовать, видеть, слышать иль ощущать. Охранник умер мгновенно, как только яд « матерого убийцы» попал ему в кровь. Хотя уж если быть до конца точным, Аламез не был уверен, как быстро беспечного парня настигла смерть. О действии « му» на людей махаканским караванщикам не было ничего известно. Скоре всего, она наступала мгновенно, но нельзя было исключать и другой возможности, что этот сильный яд сперва вызывал у жертвы человеческого вида паралич, потерю сознания и чувствительности, а уж затем, через десяток-другой секунд, приводил к остановке сердца. С научной точки зрения это было важно; но с практически-прикладной – совершенно несущественно…
Развалившиеся у костра чревоугодники не услышали звука падения тела и не увидели его, поскольку не отрывали глаз от тарелок. Не обратил внимания на происшествие и обладатель неимоверно большого мочевого пузыря, хоть стоял к глыбе вполоборота и мог краем глаза заметить сползавшего по ней мертвого товарища. Беспечность врага всегда играет на руку расчетливым диверсантам, точно знающим, когда нужно притаиться и ждать, а когда приступить к решительным действиям.
Не желая прошляпить волшебный момент неведения, Дарк быстро выскочил из-за камня и помчался со всех ног к костру, стремясь сократить расстояние для броска, пока шеварийцы не подняли голов. Аламез знал, что метает дротики плохо, и поэтому боялся промазать с дальней дистанции. С десяти-двенадцати шагов даже такому новичку, как он, был гарантирован успех, ведь для смертельного исхода не нужно было попасть точно в голову или сердце, достаточно лишь слегка оцарапать врага. Первыми должны были умереть трапезничающие у костра, а уж затем все еще не прекративший «водную процедуру»командир. Очередность целей была установлена морроном на основе весьма логичного рассуждения: на то, чтобы вскочить на ноги и выхватить мечи, понадобится гораздо меньше времени, чем на то, чтоб насильственно оборвать все еще протекавший естественный процесс и подтянуть штаны. Парочка едоков представляла для него большую угрозу, а значит, должна умереть первой.
Опасения моррона были верными. Грозное метательное оружие пока не слушалось не умевшей им владеть руки и летело в цель с точностью, достойной осмеяния. Первый бросок был самым позорным. Дарк метился в голову надсмотрщику, восседавшему справа, а попал его соседу в плечо, причем дальнее от цели. Как бы там ни было, но раненый шевариец тут же уткнулся в миску лицом, а значит, треть дела была сделана. Не дав остальным опомниться, Аламез выхватил из котомки второй смертельный снаряд и метнул его, практически не целясь. Если бы увидевший не только приготовившегося к броску убийцу, но и мертвого товарища по застолью враг не вскочил бы на ноги, а остался сидеть, то его жизни ничего бы не грозило. Недостаточно хорошо сбалансированный и далеко не идеально обточенный дротик, петлявший в полете вокруг своей оси, пролетел бы у него над головою и упал на камни в дюжине метров позади от костра. Так же он вонзился почти подпрыгнувшей кверху мишени в левую руку чуть ниже плеча, и хоть тут же выпал ( чуть-чуть подточенный гвоздь проделал неглубокую ранку в мышцах и не смог основательно застрять в ней), но яд крови передал. Разок шатнувшись и трижды ругнувшись, едва вскочивший на ноги враг бессильно рухнул обратно, загасив своим уже мертвым телом догоравший костер.
Быстрая и странная смерть товарищей просто не могла не привлечь к себе внимания надсмотрщика, к тому времени уже закончившего снабжать влагой проросшую между камней травку и поспешно пытавшегося закрепить на тощих бедрах только что подтянутые штаны. Он почти успел, почти справился с задачей, когда отравленный смертельным ядом дротик вонзился в его часто вздымавшуюся грудь. На этот раз Дарк не промахнулся, а попал, куда метил, но только потому, что не поленился пробежаться и сократить дистанцию до пяти шагов. В принципе с такого малого расстояния вообще не имело смысла бросать, но Дарк решил быть последовательным до конца и еще немного попрактиковаться в метании.
Как ни странно, но сильнейший из известных людям ядов, всего за неполную минуту убивший троих, не оказал на старшего надсмотрщика никакого воздействия, разве что разозлил. Завершая опоясывание левой рукой, щедро рассыпавший проклятья и злобно вращавший налившимися кровью глазами шевариец выдернул из груди самодельный дротик со ржавым наконечником и, как ни в чем не бывало, отбросил его в сторону. Затем он выхватил меч и попытался встретить подбежавшего Дарка мощным рубящим ударом по левой ключице. Как почти всегда бывает, кто сильно бьет, зачастую неповоротлив и медлителен. Обладавший, как оказалось, не только могучим мочевым пузырем, но и иммунитетом к смертельному яду шевариец не стал исключением из этого правила. Он сделал слишком большой замах, слишком далеко отвел назад руку и, как следствие, дал Аламезу шанс ударить на опережение. Пропоров острием клинка недотепе бок, Дарк не стал принимать все-таки отправившийся в полет меч противника на свою сталь, а отпрянул на два шага назад и великодушно позволил тяжелому, но короткому оружию рассечь перед собой воздух.