Логово зверя. Исход зверя. Укрощение зверя
Шрифт:
Упал Славик.
Один из раненых охранников вдруг метнул в него камень, разорвавшийся не хуже гранаты, и лейтенант получил множественные «шрапнельные» ранения лица и шеи: осколки камня легко разбили забрало шлема, не пробиваемое пулями!
Загорелся комбинезон Жоры Пучкова, словно его облили бензином и подожгли! Жора прыгнул в озеро, потушил огонь, но, стоило ему вылезти на берег, комбинезон вспыхнул вновь. Пришлось снимать его под обстрелом «шрапнельных камнегранат», получая при этом ожоги, и озлившийся сержант ответил противнику точными выстрелами из «винтореза», сняв сразу двух парней: одному пуля попала в горло, второму точно в лоб.
Однако
Славик с трех метров разнес голову ближайшего к нему хха двумя выстрелами из винтовки и вступил в рукопашную схватку с парнем, выскочившим сбоку.
Жора Пучков сбросил наконец дымящийся комбинезон, увернулся от камня-«гранаты» и отхватил ножом кисть «гранатометчику», а затем свалил его ударом в сердце.
Ратников всадил в четвертого охранника всю обойму из пистолета и полоснул ножом по горлу пятого.
Бой закончился.
– Илья! – позвал Ратников, оглядев поле боя и не увидев Пашина с Громовым.
Никто ему не ответил.
– Куда они подевались? – прохрипел Жора Пучков, ворочая головой.
– Ищите вход в храм! – приказал капитан, бегом направляясь к развалинам.
Но ни через минуту, ни через пять они так и не обнаружили никаких дверей, арок или проломов, ведущих в обитель служителей Морока. Для чекистов Ратникова храм был по-прежнему недоступен.
Навьи воины, не боящиеся ни пули, ни ножа, были серьезным противником и очень опасным. Но против них сражались не просто профессионалы, мастера рукопашного боя, а будущие Витязи, защитники земли русской, и выстоять навьи, умершие уже однажды и возвращенные к жизни силой колдовства, не могли.
Илья поначалу щадил противника, двигавшегося вдвое медленней, поэтому потерял полминуты драгоценного времени, прежде чем понял, что его удары если и достигают цели, то не оказывают на хха должного воздействия. К тому же кряжистый, плотный бородач обладал громадной силой и ударом ноги сломал деревце в сантиметре от ноги Ильи, а затем вытащил огромный тесак, увеличивший зону поражения. Лишь на выплеске энергии Илье удалось достать богатыря и сломать ему шею. Но и после этого он, окривевший, обмякший, все еще пытался махать тесаком и ползти за Пашиным, как жуткая машина смерти, киборг, имеющий приказ-программу уничтожить прорвавшихся к храму десантников.
Антон ошибки друга не повторил.
Первым же ударом тэгатана [49] он пробил грудь (через плотную черную куртку, рубаху и майку) первого навья, сломал ребро и развалил его сердце на-двое, отклонился от кинжала второго зомби, обошел его по спирали схода-закручивания и ударом локтем в спину перебил ему позвоночник.
Сраженные навьи воины еще пытались встать и продолжать бой – смотреть на их движения было жутко и противно, – но друзья не стали отвлекаться на полное контрольное добивание противника и метнулись к стене разрушенного «замка», созданной магическим полем защиты храма. Илья заметил, откуда вырвались им навстречу защитники черной обители, и надеялся быстро отыскать вход в р е а л ь н о существующий храм Морока, замаскированный «развалинами».
49
Тэгатана– рука-копье (яп.).
Однако удалось это ему не сразу.
Ни «третий глаз», ни интуиция, ни экстрасенсорное восприятие, подключенное через трансово-измененное сознание, не помогли. «Каменная выщербленная растрескавшаяся стена замка» так и осталась стеной, хотя Илья точно знал, что это иллюзия, прекрасно сработанная пси-голография.
Тогда он вспомнил о змеином перстне, называемом магидатом, который уже дважды помогал им «размотать» заклинания колдунов Морока. Но и перстень не открыл вход в храм, издав лишь ядовитое шипение, будто чешуйчатая металлическая змейка ожила и осерчала на владельца, собираясь его укусить. Оставался один путь – подключить талисман Рука Бога – цату, хотя Георгий и предупреждал, что делать это стоит лишь в исключительных случаях.
Илья вынул медальон с мандалой, изображавшей Древо Мира – «схему входа во вселенную Белобога», сжал двумя пальцами, направляя талисман на «развалины», и произнес гортанным от клокочущей в горле силы:
– Тьма, рассейся!
Пространство вокруг содрогнулось!
Волна холодного ветра прянула от руки Ильи во все стороны, буквально сдула стены и полуразрушенные башни древнего строения. На несколько мгновений обнажилась тяжелая громада настоящего храма, окутанная сеточкой змеящихся голубовато-фиолетовых молний. Затем она исчезла, как бы растворилась в воздухе, на ее месте возникли полупрозрачные, кисейные, как туманная дымка, стены развалин – они такими дымчато-прозрачными и остались, – но Илья уже определил местонахождение реально существующего открывшегося входа в храм и бросился туда, все еще находясь в состоянии о з а р е н и я, рожденного струей резонанса светлых с и л.
Антон прыгнул за ним. Задержись он хотя бы на мгновение – пройти в храм ему бы не удалось.
Оба оказались внутри огромного помещения с толстыми витыми колоннами, с куполообразным потолком и крупноблочными стенами, на которых крепились подсвечники в виде все тех же фаллосов, а также барельефы с изображениями жутких клыкастых звериных морд. Помещение напоминало церковный трансепт, но не имело обычного иконостаса и крестов с распятым телом Христа.
Пол этого помещения был выложен серыми и черными плитами в шахматном порядке, и на нем виднелись чьи-то светящиеся следы размером в три человеческие ступни: не то копыта с когтями, не то медвежьи лапы необычной формы. Но Илья почему-то знал, чьи это следы. Их по легенде храма оставил его основатель – сам демон Морок.
Свечи в подсвечниках не горели, но откуда-то сверху в зал просачивался сероватый свет, создающий неуютный зыбкий сумрак. Казалось, в углах зала прячутся привидения, глядящие на людей голодными глазами.
Антон здесь еще ни разу не был, Илья же во время первого посещения храма сподобился познакомиться с планом здания и знал, что они попали в главную молельню храма, где по утрам и вечерам собирались жрицы и хранители, чтобы исполнить древний ритуал причащения к дыханиюГоспо-дина.