Лох это судьба
Шрифт:
Тирли без лишних разговоров «дала порулить», хотя я подозреваю, что это тоже симуляция. Только после капсулы регенерации к вопросу, что есть на самом деле, а что кажется, я стал относиться спокойнее. Ну, какая разница, если всё получается? Долетели мы до станции, Тирли представилась, меня обозвала спасённым, разрешили стыковку.
Я слегка забеспокоился, денег же нет ни кредита. Раньше при посещении станций на парковочной орбите всегда висела Буханка, платила по нашим счетам и сообщала итог. А теперь я задумался, бывают ли на космических станциях ночлежки? К счастью срочная социальная помощь мне не потребовалась. Тирли отказалась назвать своего собственника,
Когда дело касается дохода, гильдия настроена очень серьёзно – у меня сразу взяли анализы. Я уже, зажмурившись в ужасе, представлял, чем придётся отдавать налог и комиссию, как меня несказанно обрадовали – я богатенький хуман! По геному провели поиск моего имущества и, конечно же, нашли! Все мои заработанные в ЧВК «ZX» денежки! Оказывается, мой счёт в гильдии привязан к этому самому генному коду и считается активным, пока в гильдию не предъявят мёртвую часть меня, без которой мне не жить. Это к слову о наследниках, к счастью нет их пока, а денег уже куча – почти сто тысяч кредитов!
Первой возникла мысль – на дорогу к Земле точно хватит. Однако, что я там забыл? Вспомнилось последнее посещение – безликие какие-то девушки, опьянение и тоска одиночества. Я стоял на родной планете выброшенный, забытый, чужой, и думал, что почти бог там – могу раскурочить любой сейф или банкомат. Очень умное занятие, имея на счету сто тысяч кредитов, миллиарды, если пересчитать! Да только не меняют кредиты Содружества на баксы, никому они в космосе не нужны. Даже если найдётся у гильдии столько баксов, на что их тратить? На безликих девушек и выпивку?
А Тирли? Это же обалденно дорогущий модуль, сама искин стоит не меньше пятидесяти тысяч! Продать её и вернуться? Куда? К кому? И по отношению к Тирли это очень некрасиво, бедняжку, скорей всего, заберут на утилизацию. Тем более с ней мне будет проще найти работу, я решил остаться в космосе.
Искать работу я пошёл в салун, куда же ещё? Господи, как это стыдно! Как я нагло заявил Кэпу и Чифу, что спрошу на станции, почём нынче штурмовики третьего класса и операторы четвёртого! Вот спросил, говорят, что нипочём. Совершенно! Солнечная наша система просто захолустье, сонная космическая дыра, здесь наёмникам с опытом просто неоткуда взяться, потому их здесь никто не ищет. К тому же наёмников с опытом, но без своей машины, вообще не нанимают. Видите ли, никто не доверит незнакомцу дорогой аппарат – а вдруг убежит? Как в песне! Да и машин свободных очень мало, редко освобождаются, обычно списываются с баланса вместе с пилотами, вот и нанимают владельцы лёгких носителей авиацию на один рейс с расчётом по завершению. Очень это выгодно, несмотря на высокие расценки по таким контрактам.
Я уважительно подумал о наших ксенах, какие они умники. Мы же на раз выносили всех просто потому, что какая ни есть, команда. Не то, что я всего этого совсем не знал, не обращал внимания, на что жалуются случайные собутыльники. К тому же в салунах станций мы общались с живыми наёмниками, а они больше упирали на высокие заработки… правда, бухали, как последний раз в жизни. Теперь-то мне стало ясно почему, и даже если бы Тирли была настоящим боевым кораблём, ни за что б не пошёл на такие условия. Как представлю, что нарвались мы на противника, типа Буханки! С Сёмой, Даком и близнецами!!! Не-е-ет, такой хоккей нам не нужен.
По всему выходило, что предстоит мне остаток дней спиваться на станции или лететь на Землю и спиваться там. Этим я и занимался, когда работа сама нашла меня. Сижу такой, душевно подвываю: «Стою на вершине, я счастлив и нем…», а ко мне за столик подсаживается амбал в шахтёрской робе и говорит. – А сам? Несчастлив и ем?
Детинушка – косая сажень в плечах, светло-соломенные волосы закрывают низенький лоб до белёсых бровей, лицо широкое, пухлощёкое, широко улыбается, маленькие глазки горят весёлой бесшабашностью.
– Пью, – охотно поддерживаю беседу, – будешь?
– Давай. – Он благосклонно кивнул, представился. – Вася.
– Да хоть Петя, – наливаю ему полный стакан космической водки.
Тот выпил до донышка, занюхал кулачищем, плечами пожал. – Хорошо, пусть Петя.
Я тоже пожимаю плечами. – Пусть, тебе ж с этим жить. Если ты только выпить нахаляву, более не задерживаю.
– Не только, – усмехнулся Петя.
– Да? Я, вообще-то, не шахтёр. – Говорю равнодушно.
– Я тоже. Роба такая, чтоб не бить слишком много пьяных морд, тут, знаешь ли, корпоративная солидарность.
Я кивнул. – Логично. Тоже надо будет переодеться, спасибо за подсказку.
– Пожалуйста, – он улыбнулся.
– Так чем обязан, не шахтёр Петя? – Спрашиваю деловым тоном.
– Я, видишь ли, из СБС. – Петя широко улыбнулся. – Не ожидал?
Я с трудом сглотнул и помотал головой.
– А чего ж ты тогда наплёл Тирли? Она сразу сообщила искину станции, что ты агент или даже офицер СБС. Тот, понятно, оповестил местное отделение. Третий день на тебя смотрю и понять пытаюсь, кто из вас дебил? Ты или искин?
– Да пришлось мне наврать искину, а то б она меня ещё тыщу лет спасала. Этот спасательный бот на самом деле шпионский зонд харуков, а меня в него засунули ради правдоподобия.
– Интересненько, – Петя наморщил лоб. – Извини, был неправ, забираю дебила обратно. Расскажешь, как оказался у харуков?
– А на каком основании допрос? – Я насторожился. – Что вы мне можете предъявить? Обман собственного искина?
– Можно устроить и допрос, – проговорил он раздумчиво. – Да пока не к спеху. Видишь ли, приятель, всё дело в том, где ты оказался, в самой этой системе, вернее, в её поясе астероидов. Ещё точнее – в добываемых минералах. Это очень редкая субстанция, её находят лишь в обломках взорванных тяжёлых планет. Впрочем, взрывы планет отдельная пьеса, о субстанции – она делает возможным всё, что ты видел в космосе. Это основа самой эффективной защиты от излучения звёзд, без неё не было бы ни скафандров, ни станций, ни пилотируемых полётов за границей ионосферы очень немногих планет с магнитным полем. Теперь смотри – в области её добычи находят тебя в неком космическом аппарате, и ты заявляешь, что это разведывательный зонд. Как думаешь, есть у меня основания для допроса?
Я угрюмо киваю. Если мы тогда вытащили с астероида полсотни тонн именно этой хрени, сколько же она может стоить?
– Я подозреваю, что толком ты ничего не знаешь, поэтому давай ограничимся собеседованием? – Задушевно улыбнулся безопасник.
Я изобразил непонимание, он пояснил. – Но ты же назвался сотрудником службы? Назвался груздем, полезай в кузов – будем тебя внедрять.
– В кузов? – я поперхнулся соком.
– В том числе. Здесь процветает воровство с шахт, контрабанда, занимаются этим организованные группы, несомненно, связанные с руководством. Вот туда будем внедрять. – Сказал он равнодушно. – Тебе ж всё равно нужна работа, так какая разница?