"Локомотив", который мы потеряли
Шрифт:
Враги у меня есть, чего я абсолютно не боюсь, потому что кто не имеет врагов – тот не является личностью. Но все это компенсируется друзьями. Не количеством даже, а качеством. Есть люди, чей авторитет, чья честность и порядочность для меня всегда были главным критерием оценки собственных действий. Такие, как мэр Москвы Лужков, как безвременно ушедшие от нас Кирилл Лавров и Александр Абдулов – светлая им память. С Александром Гавриловичем, правда, мы не были большими друзьями, но всегда вспоминаю наше общение, когда он восстанавливал храм около театра «Ленком», и московское «Динамо», которым я тогда руководил, принимало в этом процессе участие. Это удивительные люди. На них я и ориентируюсь.
Среди людей, с которыми
Когда на протяжении прошлого сезона я читал клеветнические высказывания о себе, всегда вспоминал Лужкова. Два дня назад сказал ему: «Юрий Михайлович, я пережил не одного Доренко, а пятерых. Но выжил потому, что у меня был пример Лужкова». Все было рассчитано на то, чтобы вывести меня из нормального состояния, вогнать в стресс, а значит – нарушить атмосферу в команде. Мне устроили 37-й год. То, что писалось в прессе и говорилось по телевидению, иначе как доносами, ежовщиной, назвать не могу. Правильно по этому поводу заметил Геббельс: «Чем чудовищнее ложь, тем легче в нее поверить».
Так же в свое время доносили и на Сократа. Вы спросите: почему я не подал на доносчиков в суд. Обратимся к тому же Сократу. Когда его кто-то обидел – то ли толкнул, то ли ударил, и у него поинтересовались, почему он не подает в суд, Сократ ответил: «Ну хорошо, если бы вас лягнул осел, вы подали бы на него в суд?» Я придерживаюсь той же логики.
В прошлом году я сказал, что если бы хоть один слух, который обо мне распространялся, соответствовал действительности, я давно бы находился в местах не столь отдаленных. И это так. Если вы не в курсе, в «Локомотиве» было проведено жесточайшее расследование всех этих кривотолков о поборах, которые я якобы требовал с игроков. Потому я и говорил о «маниакальной щепетильности наших руководителей».
Липатов и Красновский говорили с каждым из наших игроков по отдельности, провели общее собрание. И если после всего этого я продолжил работать – значит, я был стерильно чист! При этом заметьте: ни президент клуба, ни кто-либо из клубных руководителей так публично и не обозначил свою позицию по этому поводу. Нигде! Разве после этого мне не могла прийти в голову мысль, что задача выбить меня из колеи ставилась журналистам и комментаторам извне?
Вы задайтесь одним вопросом – даже элементарно логически, не принимая в расчет мою порядочность. Тренер шесть лет в России, по сути, нигде не работал. Практически никто не верил, что при отношении, которое к нему сложилось, он способен работать в России. И тут – такое заманчивое предложение, которого я так долго ждал. Прекрасный бюджет, руководители, которые готовы работать на хороший результат. Можно себе представить, чтобы обеспеченный человек в новой для себя команде, по сути, никого не зная, пустился во все тяжкие?
Против меня была развернута спланированная кампания. Ее вела организованная группа фанатов, за которыми стоял функционально отвечавший за это движение президент клуба Семин. Сами руководители группировок, получая приз за лучший баннер в «Советском спорте», сказали, что контактировали только с Юрием Павловичем. Из той же серии – выступления бывших футболистов и даже действущих работников «Локомотива» – Овчинникова, Евсеева, Лоськова. Эти
Кстати, в том, что после победы в финале Кубка игроки меня не качали, не вижу никакой трагедии. Была усталость, мы играли в жару, на искусственном покрытии, с дополнительным временем. Сил на то, чтобы поднять в воздух тренера, у игроков быть объективно не могло. Куда хуже, что именно в те минуты мне пришла в голову грустная мысль: «Этой победы многие не переживут». Она оказалась пророческой.
Как можно было не наказать Овчинникова за его высказывания?! В «Баварии» Оливер Кан, человек с вроде бы непререкаемым авторитетом, публично раскритиковал своих партнеров Рибери и Тони, после чего был оштрафован руководством клуба на 25 тысяч евро. В «Локомотиве» же не было сделано ничего.
Почему я не встречался с болельщиками, не объяснял им свою позицию, не пытался обратить в свою веру? Это бесполезно. Там все фигуры уже были расставлены. У каждого была своя режиссура, партитура. Еще до начала сезона существовал канонизированный святой, который при любых обстоятельствах должен был прославляться. А про Бышовца на матче с «Амкаром», который состоялся меньше чем через месяц после победы в Кубке, повесили бан-нер: «Бышовец, уходи! Это не твоя команда!» И вместо того, чтобы, как в Англии, петь песни и поддерживать свою команду, скандировали требования о моей отставке. Секрет успеха английской премьер-лиги – поддержка трибун, которая является огромным вдохновляющим зарядом для футболистов. А мы, особенно в последних матчах, сталкивались с тотальной обструкцией, которая очень влияла на игроков.
Это была истерия. Но истерия тщательно продуманная. Это, кстати, проблема не только «Локомотива»: мы отдали 14-15-летних мальчишек, болельщиков, на откуп негодяям, использующим их как политическое оружие в борьбе со своими врагами! Даже не противниками и не соперниками, а врагами! И так мы воспитываем целое поколение!
Когда я слышу расхожую фразу о Бышовце и Семине как о «двух медведях в одной берлоге», мне хочется возразить. Не было двух медведей. В берлоге оказались медведь и скунс. Та грязь, которая исходила от людей, которыми должен был управлять президент клуба, заинтересованный в наилучших результатах любимой команды – это была грязь не медвежат, а скунсят. За результат «Локомотива» в сезоне-2007 должны нести ответственность те люди, которые своими намеренными действиями разрушили чистоту отношений в команде. А также те, кто своим молчаливым согласием делал себя соучастниками происходившего.
Разве вам мало того, что заявил Евсеев в интервью «Спорт-Экспрессу»? По его же словам, когда я сказал ему, что он не вписывается в состав команды, президент клуба предложил ему пару месяцев «переждать в дубле». Спрашивается – чего переждать?!
Когда я сказал, что «нет предела человеческой мерзости», то обращался к тем, кто декларует, что они патриоты и болельщики клуба.
Сначала о патриотах. Для меня патриот – это Стойко-вич, который играет за «Марсель», встречается в финале Кубка чемпионов со своим родным клубом «Црвена звезда» и отказывается бить в его ворота пенальти в серии пос-лематчевых 11-метровых, после чего «Марсель» проигрывает. А не Лоськов, который в матче «Локомотив» – «Сатурн» с удовольствием забивает пенальти в ворота родной команды. И не Овчинников, по первому зову уходящий из «Локомотива» в «Динамо» – для меня он тоже не патриот. И не Евсеев, открыто заявивший, что ему все равно куда идти – лишь бы заплатили побольше.