Локотство
Шрифт:
– Да ты неженка!...
– Может, голову с плеч?
– Рискни.
– Возомнил?!
– Ты реально не в духе. Что случилось?
– Ничего.
Некоторое время мы помолчали.
– Так что случилось?
– наконец нарушил тишину, Мишка.
– Не знаю... Только не скобрезничай! Они ведь жили...
Мишка пошевелил тоненькой веточкой угли, раскидав искры костра.
– Ты о наших или о городских?
– А тебе всё равно?
– В какой-то мере да, - Мишка, повернувшись за спину,
– Вина. Нет... настойки, - произнёс Мишка.
– Да ты подготовился?
– когда отбежала тень, отреагировал я.
– Не мни о себе. На нас сейчас половина лагеря смотрят. Ты... чего сейчас хочешь? Слёзных раскаяний? Так не будет. Не то время, не тот мир. Жалости? Если так, то ведь, надеюсь, ни к себе...
– Хрен знает, чего я хочу, но мерзко...
Из-за спины появилась фигура девушки в рабском платье, принёсшая нам разнос с кувшином и двумя кружками. Эль, приняв принесённое, поставил на подмёрзшую с вечера землю.
– Босиком...
– заметил я.
– Исправить?
– поняв, что я имею в виду рабыню, спросил Мишка.
Я кивнул. Мишка ещё раз приподнял руку.
– Обеспечить всех обувью. У кого нет, тряпки или шкуры намотать! Видишь, - налил он в кружку, протягивая мне, - одно слово... Я тебе сейчас ни комплименты клею, - протянул он, чтобы чокнуться, свою, - ты можешь всё изменить. Будешь тряпкой, другой, по-своему себя поведёт...
– Костёр гасить надо...
– подошёл Санит.
– Темнеет.
Я одобрительно кивнул.
Нажраться не удалось... Санит, через час поднял в ночь лагерь - останавливаться нельзя, мы на территории орков...
– Я тут что кресалю...
– подъехал, когда стал брезжить рассвет, Варёный.
– Решить бы, как головы прокатывать будем?
– Пьяный?
– сходу спросил я, даже не поворачиваясь - от него, местную "феню" я если и слышал ранее, то не в свою сторону.
– Есть немного. Но разговор то ведь, дела?
– поправился наказанный.
– Делить надо.
Я оглянулся, пытаясь сообразить, всерьёз ли он?
– Хромой, не палку вымачиваю. Пыль потом не время поднимать будет...
Варёный был не просто пьян. Он был вдрызг.
– Предлагай, - не стал я пренебрегать.
– Ты... пусть все башки на скатерть складут... А мы закресалим, кто пыль метал, а кто головы собирал. Там и разделим, кто башковый, а кто чёрный! Тем, что на "силе" были, тоже ведь надо. И лошадей раздавать не впору. Вон мелкий грамоте обучен, пусть список там составит...
– Ты уверен, что все отдадут?
– Тебе?! Да!
– Мне?
– Твоё право, тебе и брать. Не самому, конечно...
– Предлагаешь, тебя назначить?
– Власть дашь?
– с таким видом, что ну... мол если надо... спросил
– Даю, - ответил я - всё равно сам, толком, собрать не смогу.
– Только без крайностей. Люди честно забирали.
– Честно забирали...
– расплылся в улыбке Варёный.
– Пойду парням твои слова перескажу. Хоу!
– пришпорил он весело чистопородного жеребца.
Обратная дорога "напрямки" оказалась несколько витиеватой и затянутой. Нет, скорость по степи, учитывая "топтунов" и телеги, на которых ехали рабыни, была вполне даже на уровне. Но... мы трижды напарывались на орков, после чего каждый раз приходилось менять направление. Дважды это были небольшие группы зеленомордых, пожелавшие объехать нас, а на третий мы настигли повозку с двумя старыми орками. Вернее орком и орчихой. Эти твари и так-то не эталон красоты, дело прошлое, а уж в старости...
– Варёный, меч не вынимай, - остановил Мамит попытку наказанного с ходу убить тварей, когда мы, отделившись от основного обоза двумя десятками, подъехали к остановившейся телеге зеленомордых.
– Это почему?
– Потом объясню.
– Давай сейчас.
– Сейчас мы не одни, - принял сторону Мамита Шрам.
– Куда едете?
– спросил орков Мамит, прежде чем Вареный успел ещё что-либо произнести.
Некоторое время, нас молча изучали. Вернее изучал. Орчиха, или орочиха, не знаю как правильно, опустив голову, не смотрела на нас. А вот старый орк, сжимая трясущейся от немощи рукой рукоять топора, который он вряд ли поднять-то сможет, пристально осматривал нас.
– Можешь ещё с моим жеребцом поговорить, - усмехнулся Варёный, чем вызвал хмурый взгляд Мамита в свою сторону.
Когда уже и я согласен был с наказанным в том, что они нас не понимают, мы услышали ответ. Ну, как ответ...
– Хилый говорит Владыке степи?
– довольно сносно произнёс орк по-руизиански, обращаясь при этом к своей спутнице.
– Дух предков совсем забыл Владык... Лошадь Хилый идёт степь. Хилый думает он дома? Нет прежний Владыка...
– покачал орк головой.
– Мы вынужденно вступили на ваши земли, - ответил Мамит.
– Имперцы загнали нас сюда.
– Хилый думает, Владыка степи думает о война Хилый?
– обращаясь по-прежнему к своей спутнице, спросил орк.
– Хилый встал на степь. Хилый теперь вещь Владыка степи или мертвый Хилый...
– Поехали, - стал разворачивать лошадь Мамит.
– Хилый боится Владыка, - довольно проурчал орк.
– Кучу зелёного дерьма?
– со злобой спросил Варёный зеленомордого.
– Вот уж и, правда, страшно. Замараться...
Орк стал спускаться с телеги. Орчанка, выглядевшая чуть более бодрой, спрыгнула, чтобы помочь, но он отмахнулся от неё. Наказанный с усмешкой вынул клинок.