Лола и единственная свидетельница
Шрифт:
– Напишу на двери: «Заходите ко мне, потому что сегодня я дома…» – напевал он себе под нос.
На душе у меня стало легко и радостно. Фло положила руку мне на плечо. Мы затаили дыхание и тихонько порадовались, что Энцо нас не видит.
– Не понимаю, как мать могла от него отказаться, – прошептала я, когда Фло тихонько закрыла дверь. – Она все еще дышит вместе со своим Шрим-Шримом в Индии?
– Не знаю, – пожала плечами Фло. – Но если даже так, то уж слишком долго она там дышит.
Точно. Прошло уже почти четыре месяца с тех пор, как разодетая в цветастое
Но, похоже, этот гуру был далеко не святым отшельником, так как его дыхательные курсы стоили целое состояние. Это Джефф разузнал уже позже. А вот Энцо Гудрун бросила у Пенелопы без единого цента. И как вам это нравится? Какая мать может так поступить?
Ответить Фло не успела, потому что у нее в кармане зазвонил мобильный.
– Подожди, – пробормотала она. – Это телефон Пенелопы… Алло? – Фло прижала телефон к уху. – Нет-нет, это Фло, дочь Пенелопы. Кто? Вас плохо слышно… Кто? О… – подруга вздрогнула. – А мы как раз переезжаем. Мне передать ей трубку? Ах, да… – Фло почесала в затылке, умолкла и облизала губы, что бывает с ней только тогда, когда она очень нервничает.
– Кто это? – прошептала я.
Фло тряхнула головой и отвернулась.
– Что? – вдруг резко спросила она. – Но когда… Эй? Алло! – Она еще несколько раз повторила «Алло», но связь, очевидно, оборвалась.
Подруга опустила руку с телефоном и уставилась на меня.
– Ты не поверишь, – пробормотала она. – Черта помяни, а он тут как тут!
Ну и ну! Неужели… Не может быть!
– Пожалуйста, – пролепетала я, – только не говори, что это Гудрун!
Фло глубоко вздохнула – и кивнула.
– И что? – я даже заерзала в коляске. – Не тяни, а то я умру от любопытства! Чего она хочет?
– Велела передать Пенелопе, что возвращается. И у нее есть новости. И еще… – у Фло дрогнул голос. – Еще она хочет забрать Энцо! – Подруга сжала руки в кулаки. – Господи! Несколько месяцев назад я бы еще и приплатила, лишь бы Энцо исчез из моей жизни. Но теперь!..
Я совсем пала духом.
– Когда? – спросила я.
– Скоро, – ответила Фло.
– Как скоро?
– Она не сказала, – Фло сунула телефон в карман. – Связь – полный отстой. Говорит: пусть он еще немного поживет с нами, пока ее не будет.
– Надеюсь, ее еще долго не будет! – фыркнула я и взглянула в дальний конец прихожей, где Пенелопа как раз вешала на стену картину. – Ты скажешь ей о звонке?
– Не знаю, – моя подруга прикусила нижнюю губу.
– Лучше не сегодня, – прошептала я. – И не завтра, и не на следующей неделе. Посмотри, Фло, как Энцо счастлив! А если он узнает, это счастье развеется, как дым. Пожалуйста, не говори ничего Пенелопе!
– Ладно, – Фло покатила меня дальше. – Сейчас я покажу тебе свою комнату.
Голос у нее больше не дрожал.
Комната моей подруги оказалась
– А где Хармс? – поинтересовалась я.
– Здесь, – Фло кивнула на коробку из-под обуви, стоявшую возле шкафа. В крышке были проделаны дырочки, изнутри доносился слабый писк.
Фло открыла коробку, и хомячок мигом вскарабкался по ее руке. Его коричневый мех свалялся, а на головке виднелись небольшие плешинки, будто его подстригли маникюрными ножницами. Хармсу было уже два с половиной года, и если перевести это на человеческий возраст, то ему уже стукнуло годков сто пять или даже больше.
– Давай, занимай свои апартаменты, – Фло выдвинула ящичек номер семь и осторожно пересадила туда хомячка.
Тут в ее комнату сунул нос Энцо.
– Правда, наша новая квартира ну просто клевая? – спросил он.
– Да, – согласилась я, но на сердце у меня скребли кошки.
Звонок Гудрун все испортил. Настроение у меня упало. Фло тоже молчала.
Не вставая с коляски, я помогла подруге разложить вещи по всем девяноста девяти ящичкам, а потом мне захотелось в туалет. Фло отвезла меня в ванную и подала костыли, которые принес папай. Вообще-то пользоваться ими мне разрешили только к концу недели, но тренер на лечебной гимнастике показал, как правильно на них опираться, чтобы пересесть с коляски на унитаз. Я неплохо освоила это акробатическое упражнение, но на этот раз сделать то, зачем я сюда пришла, мне не удалось. Едва я подняла крышку унитаза, как убедилась, что он занят. Оттуда на меня уставилась острая мордочка. Серо-бурая мокрая шерстка, шустрые черные глазки. На секунду мне даже показалось, что каким-то волшебным образом Хармс переместился из своего ящика в туалет.
Но это был совсем не Хармс. Тельце побольше, а за ним волочится длинный розовый хвост. Я его отлично рассмотрела, когда обитатель унитаза прыгнул на крышку, с нее – вниз, на пол, и стремительно кинулся из туалета в прихожую.
3. Гамбургский Крысолов
Из прихожей мокрая крыса метнулась прямо в комнату Энцо. Там она вспрыгнула на картонный ящик с кулинарными книгами и перепуганно уставилась на Энцо, который тут же схватил видеокамеру. Левое ухо у нее было надорвано, наверно, в драках с другими крысами, и от волнения и ужаса она тут же наложила кучку прямо на ящике.
Чтобы незваный гость больше никуда не сбежал, Фло молниеносно закрыла дверь. Она явно относилась к зверьку с сочувствием, в отличие от Пенелопы, которая как раз в эту минуту внесла в комнату очередную коробку. Крыса устремилась к двери, Пенелопа уронила коробку, а Фло снова захлопнула дверь. И вовремя: еще секунда – и крысу поминай, как звали.
– Откуда это? – прошептала Пенелопа.
– Из туалета, – пояснила Фло.
– Что? – мама моей подруги бессильно оперлась на стену. Мне показалось, что она вот-вот упадет в обморок.