Ломать – не строить. По лезвию судьбы
Шрифт:
– Так, народ, собирайтесь, как было приказано, а нам нужно поговорить! – Дориан ухватил дочь под руку и потащил к ближайшему шатру.
– Папа, сейчас не время для наставлений… – Ада невольно надула губки.
– Оставьте нас! – приказал император завтракающим солдатам.
Дождавшись пока все выйдут, он внимательно посмотрел на дочь.
– Лекций не будет, Адочка. Просто расскажи мне как ты?
– Не сейчас, отец. Я не выдержу, а нужно как можно скорее выдвинуться… – всхлипнула девушка.
– Хорошо. Но потом ты расскажешь мне всё с самого начала, – он нежно погладил дочь по волосам.
– Я скучала, пап… – она прижалась к нему и разрыдалась.
***
Дорога в Аланту шла через густой лес, армия продвигалась слишком медленно. Дармин ерзал в седле. Впервые переход войск казался ему бесконечно долгим. Надо было попасть в столицу как можно быстрее…
– Я поеду сам, когда прибудете – армия будет распущена на неопределенный срок, – тихо сказал он знакомому еще с юношества генералу.
– Ты думаешь, совет так просто отдаст тебе трон? – прямо спросил седовласый мужчина.
– О чем ты? – Дармин вопросительно изогнул бровь.
– Они убьют тебя, Дар, и скажут, что никакого императора не было. Сейчас советом правит Кравор, он держится за власть и грабит народ. Ты вообще не понимаешь политической обстановки в Аланте…
– Значит, я сниму его с должности и всё, – горячо заверил Дармин.
– О-о-о… – многозначительно протянул генерал. – Мальчик мой, да ты самоубийца!
Эти слова больно резанули по ушам. Сразу вспомнились карие глаза Адаманты, ее надутые губки и слезы…
Дармин, после первого боя, ночью отправил письмо генералу с просьбой разыграть его смерть. Воин приказа не понял, но всё устроил. Солдаты принесли оленьей крови в плоском кожаном бурдюке, и при первом же вошедшем прокололи его, но почему это должна была оказаться именно Ада?!
Мужчина устало потер виски. Конечно же, генерал был прав, но что в таком случае делать Дар не знал. Еще и головная боль безумно мешала думать, а вот старый воин продолжил:
– У Кравора двое детей. Сын при дворе, а дочь с характером и живет отдельно, работая при храме. Тебе нужна подстраховка на случай мятежа, понимаешь, о чем я?
– Ты предлагаешь похитить девушку и шантажом вернуть себе престол. Это подло, Лардон, – у Дармина даже сжатые в кулаки пальцы побелели.
– А ты хочешь стать волной, разбивающейся об острые скалы? Дар, власть – это не то место, где можно геройствовать. Тут нужны мозги и стратегия, – терпеливо объяснял генерал.
– Боже… Почему все так сложно и запутано? – император устало потер виски.
– Совсем ты расслабился. Вспомни, чему тебя учили. Соберись. Кто из нас академию при дворе заканчивал? – рассмеялся генерал.
– Я не хочу становиться лицемером и лжецом, как все политики, – вздохнул бывший лекарь.
«Мне нужно было не просто умереть. Надо было переродиться, чтобы стать достойным всех этих интриг и разборок…» – вздыхая, думал Дармин.
– Гордая птица? Тогда лети обратно и снова ищи свой путь. Тебе не нравилось править, не нравилось вести свой край к процветанию. Поздравляю! Твою империю погубили лицемеры и лжецы. У совета право первой брачной ночи, они могут законно прийти в семьи и изнасиловать чьих-то жен или дочерей, на глазах у отцов, братьев, мужей. Они душат простых людей налогами на нужды армии, на балы и роскошные приемы, а в селах дети умирают от голода. На чьих плечах ответственность за их жизни? Ты заигрался, мальчик мой. Простым лекарем, конечно же, намного проще жить. Не тот груз ответственности… – генерал старался говорить спокойно, но Дармин чувствовал, как зол на него старик.
– Еще какой груз! Я жизни спасал, я за них отвечал! – взбунтовался Дар.
– Жизни? Десятки? Даже если сотни… У тебя в стране сотни тысяч тех, кому ты еще можешь спасти жизнь. А ты хочешь приравнять себя к одной из многих волн мятежников. Ты понимаешь, что у них столица куплена? Там каждый второй шпион и наемник. Нет, мальчик мой, с ними надо бороться их же оружием, – покачал головой Лардон.
– Я не мальчик. Уже третий десяток разменял. Их оружие для меня неприемлемо! – взбеленился Дар. Он злился на себя, на свою слабость, свое малодушие, но не хотел признать этого.
– Гордый дурак. Думай. Я всё, что хотел тебе сказать – сказал. Мои люди пойдут за тобой, но не на смерть.
Дармин коротко кивнул, давая понять, что разговор окончен.
Глава 5
Адаманта, в сопровождении девяти добровольцев, покинула Дшарский лагерь. Остальным воинам был отдан приказ еще неделю оставаться на границе, а после возвращаться по гарнизонам.
Ада ехала с каменным лицом, держась в седле прямо, словно на марше по столице.
Дориан спорил с Карстом-скалой о пользе щита в бою, но краем глаза наблюдал за своей внезапно повзрослевшей малышкой.
Ранус успел кое-что разведать и поделился с императором новостями о жизни его дочери, но владыка теперь точно понимал, какая буря прячется за маской спокойствия и почему Ада отказалась рассказать ему всё. Он знал, что чуть у нее возникали проблемы – она закрывалась в себе, и только Эсми иногда удавалось вытянуть из нее признание и помочь советом.
Если ей захочется порыдать – она придет, уткнется носиком в его плечо и будет долго всхлипывать, а пока лучше не нарываться на истерику, так усердно ею сдерживаемую.
– А наша ледяная королева умеет улыбаться? – к Аде подъехал Ростан и протянул ей дикий цветок бессмертника.
– Умеет, – ответила девушка и отвернулась, не приняв подарок.
– А лед в сердце не мешает? Как вообще этот непутевый лекарь смог приручить тебя? – спросил офицер, забавно изогнув бровь.
Конец ознакомительного фрагмента.