Ломающий реальность. Книга 5. Брат Николай. Когда желания не совпадают с возможностями
Шрифт:
«Держи,– парень положил в руку бездомному несколько тысячных купюр, и по привычке хотел похлопать по плечу, но в последний момент передумал, брезгливо сморщившись, он спрятал руку в карман,– только сразу всё не трать».
Парень тоже вернулся в машину, и недовольно торопил Ивана, который всё ещё стоял на том самом месте, что и раньше, и безотрывно следил за бомжом, с улыбкой засовывающим деньги в карман: «Вань, ну что ты там застрял, уже времени вагон, а у нас ещё работы, конь не валялся. Садись в машину! Поехали!»
11. Я –
Телепат не мог понять, что его насторожило в этом мужчине, но интуиция буквально кричала, что что-то здесь не так. А он привык доверять своей интуиции.
«Садись в машину!»– скомандовал Яков, и телепату пришлось повиноваться.
«Ну и чего ты там залип? Или бомжей за свою долгую жизнь ни разу не видел?»– огрызнулся Савва, которому всегда было жаль таких людей, он то и деньги тому мужчине дал, не по той причине, что испугался его угроз, а из жалости.
«В том то и дело, что за свою жизнь я очень много разного повидал. Именно по этому и могу с полной уверенностью утверждать, что бомж этот какой-то уж очень странный. Видел на его пальце золотое кольцо? Почему он вместо того, чтобы продать его, деньги у нас попросил?»– последние слова телепат произнес задумчиво.
«Может, это память о его покойной жене?»– предположил Славик.
«В его голове я не нашёл ни одной мысли о жене, Если бы он был к ней так сильно привязан, я бы это почувствовал. Нашёл бы о ней хоть какие-то сведения. А их нет. Да и вообще, мне кажется в его голове, не его мысли»,– Иван пожал плечами.
«А разве такое вообще бывает?»– удивился Яков.
«Ну а мне то по чём знать? Я всего лишь телепат, а не психиатр с дипломом,– на самом деле у него был и диплом, и степень, но сейчас, когда он не мог дать ни одного ответа ни только друзьям, но и самому себе, ему не хотелось хвастаться,– могу только сказать, что я за свою жизнь с подобным ни разу не сталкивался! Слишком много мыслей в голове, и кажется, они совершенно от разных людей. Будто у него раздвоение личности. Хотя не раздвоение, а расщепление личности на сотни и даже тысячи личностей, будто он одновременно проживает несколько тысяч жизней. Будто у него вообще своих мыслей нет. Ведь самое близкое из событий в его голове, наезд на него Якова, должно быть самым свежим, а его нет вообще. Как телепат я здесь совершенно бессилен, Но как профайлер могу сказать…»
Савка не дал ему договорить: «Как кто?»
«Профайлер, человек, который по мимике и жестам может определить, врёт ли человек или говорит правду, так вот, проанализировав всё это я пришёл к выводу, что этот человек не бомж, хотя когда он сказал, что живёт здесь, то не врал»,– подобное не укладывалось в его голове, и судя по всему у его друзей тоже.
«Глупость какая-то а не наука. Разве небомж станет здесь жить. Я даже с трудом могу себе представить бездомного, живущего здесь!– Савка усмехнулся,– видно ты сегодня на вокзале на солнце перегрелся, и твои сверхспособности поймали клина».
Яков развернул машину, и поехал за удаляющейся фигурой.
«И ты туда же?»– набросился с упрёками Савва на Брата.
«Иван прав, слишком уж он чистенький для бомжа. Наверняка здесь что-то не то»,– Яков закивал головой.
«Чистенький?,– парень в очередной раз поморщился,– я хотел похлопать его по плечу, но у него такая грязная майка, будто её специально изваляли в грязи».
«К его вещам у меня претензий нет, ну разве что они действительно уж очень грязные. Но ты видел его руки?»– Яков раз за разом прокручивал в своей памяти всё происходящее на пустыре.
«Ну а с руками то что не так?»– тяжело вздохнул Савва, подобная обстановка навивала на него тоску, и ему скорее хотелось оказаться снова в штабе.
«Они чистые. Идеально чистые, как будто он наложил грим на лицо и тело, а потом помыл их. Не понимаешь?– увидев в зеркало заднего вида удивлённое лицо друга, Яков постарался как мог ему всё объяснить,– когда ты возишься в земле и пачкаешь руки, у тебя же появляется желание их помыть?»
«Естественно!»– лицо парня стало ещё более задумчивым.
«То-то же! Если бы ему было где помыть руки, разве бы он не вымыл как следует лицо. Отсюда и вывод напрашивается. Скорее всего руки он помыл по запаре, или по привычке».
«Эй, любезный,– окликнул бездомного Иван, выскочивший из машины, едва та сбавила скорость,– скажи, пожалуйста, с какой целью ты заманил нас на этот пустырь».
«Кто? Я?– мужчина дёрнулся от неожиданности,– да я вас вообще в первый раз в жизни вижу. Хотя, вон того уже во второй, он же приезжал сюда сегодня утром».
«Не врёт!»– печально констатировал Иван вышедшим из машины друзьям.
«Попытка номер два. Предположим, он не врёт, что раньше нас не видел, может, тогда он хотя бы видел это письмо?»– Яков вытащил из кармана конверт и затряс перед лицом перепуганного бездомного.
«Что за дичь? Кто в наше время пишет письма? Разве что казённые учреждения. Ну там налоги, штрафы, повестки»,– натужно хихикнул новый знакомый.
«Это его»,– уверенно закивал Иван.
«Кто же ты чёрт тебя подери такой?»– Яков с угрожающей гримасой двинулся в сторону бедолаги.
«Я – Судьба»,– с кривой ухмылкой прошипел мужчина.
«Чья судьба?»– на всякий случай решил уточнить Савва, ведь в случае чего, он может подождать и в машине, не больно то ему хотелось пачкать руки.
«Ничья! Судьба Пётр Александрович,– мужчина достал из внутреннего кармана и протянул Якову паспорт,– будто знал, что он мне пригодиться. Прихватил с собой на всякий случай».
Брат открыл паспорт и громко прочитал: «Судьба Пётр Александрович. Прописан на Зелёная роща 17».
«Вернее, это всё, что от неё осталось,– грустно вздохнул Пётр,– а когда-то здесь был замечательный микрорайон. Но сильные мира сего с чего-то решили, что он портит облик нашего города. Но ломать – это не строить. В этом деле мозги нужны. Суд запретил здесь строить высотки. Застройщик разорился. Люди, которым пообещали ультра современный район, остались ни с чем».