Ломоносов. Русский Леонардо
Шрифт:
…Итак, 8 ноября (по старому стилю) 1711 года Елена Ивановна Ломоносова (урожденная Сивкова), жена холмогорского крестьянина Василия Дорофеевича, родила сына. Назвали его Михайлой.
Василий Дорофеевич, хотя грамотой не овладел, умом и смекалкой не был обделен. Сына он учил не книжным премудростям, а знаниям и навыкам, без которых не станешь настоящим помором.
Сведения о детстве Михайлы Ломоносова скудны. Автобиографию он не писал. Вспоминал о своих детских годах по случаю, скажем в письмах И.И. Шувалову.
По его словам, имел он «отца хотя по натуре доброго человека, однако в крайнем невежестве воспитанного». Это соответствует истине, если иметь в виду книжную ученость. Василию Дорофеевичу она была бесполезна. Скорее всего он был знаком с азами арифметики и грамотности. При его образе жизни и работе большего не требовалось. Его жена Елена Ивановна, дочь дьякона села Николаевские Матигоры, умела читать и писать. Она стала первой учительницей Михайлы (правда, об этом он не обмолвился).
Судя по всему, отец хотел, чтобы сын стал человеком образованным. Однако ему прежде всего требовался помощник по хозяйству и наследник – умелый хозяин. Не имея других детей, Василий Дорофеевич приобщал к своим делам сына.
В академической биографии М.В. Ломоносова сказано: его отец первым из местных жителей построил и по-европейски оснастил двухмачтовое судно грузоподъемностью более 5000 тысяч пудов, на котором ходил по Двине, Белому морю и по Северному океану. Кроме рыбного промысла, он по найму перевозил грузы казенные и частные в Пустозерск, Соловецкий монастырь, по берегам Лапландии, на реку Мезень.
Вряд ли такой человек был воспитан в «крайнем невежестве». Свое состояние нажил он нелегким трудом, выйдя из-под опеки дяди Луки только после тридцатилетнего возраста. Тогда и женился. У него был немалый земельный надел, но главный доход имел от рыболовства и перевозки товаров.
Мать умерла, когда Михайле было 9 лет. С этих пор его учителями стали дьячок приходской церкви Семен Сабельников и сосед Иван Шубной. Кстати сказать, сын его, Федот Шубин (1740–1805), в детстве был резчиком по моржовой кости и перламутру, стал известным скульптором; он состоял при Академии художеств и создал ряд выразительных портретов, в том числе М.В. Ломоносова.
Талантами поморы не были обделены. Их край, хотя и отдаленный от столицы и Москвы, постоянно вел с ними торговлю, поставляя, в частности, соль летом и рыбу зимой, а изделия ремесленников круглый год.
Михайло Ломоносов с детства был рослым и сильным. Когда ему исполнилось десять лет, отец стал брать его как помощника на рыбный промысел и на соляные варницы. Именно тогда юный помор впервые стал «вопрошать природу», пытаясь понять многое из того, что видел. Он был любознательным. Об этом свидетельствуют заметки в его научных работах.
Знакомясь с соляными промыслами Германии, он отметил: «Уже прежде того на поморских солеварнях бывал многократно для покупки соли к отцовским промыслам и имел уже довольное понятие о выварке». Значит, он не просто помогал переносить и укладывать кули с солью на судно, но интересовался, откуда она берется, как добывается. А это порождает мысль о химических превращениях веществ.
Удивление и восхищение зрелищем полярных сияний подвигло его позднее на изучение этого явления природы и позволило сделать замечательное открытие (об этом речь впереди).
В 12 лет Михайло бегло читал. Ему нередко доверяли чтение в приходской церкви. Как писал в его биографии академик И.И. Лепехин (1740–1802), Михаил «нередко биват был не от тех сверстников по летам, но от сверстников по учению за то, что стыдил их превосходством своим произносить читаемое расстановочно, внятно, а притом с особой приятностью и ломкостью голоса».
Иначе говоря, он не складывал слова по слогам, не бубнил монотонно и без понятия о смысле, а читал выразительно и вдумчиво. Если его порой поколачивали старшие ребята, то и сдачи могли получить с лихвой: Ломоносов отличался стойкостью и силой. А еще и умом.
Одна из немногих дошедших до нас записей юного Ломоносова относится к 1726 году: «Вместо подрядчиков Алексея Аверкиева сына Старопоповых да Григория Иванова сына Руковникова по их велению Михайло Ломоносов руку приложил». Написано пятнадцатилетним помором без ошибок. В те времена, да и позже, на это были способны немногие из дворянских сынов.
Например, будущий крупный русский историк, писатель, знатный дворянин Николай Карамзин (1766–1826) в детстве писал с грубыми ошибками. Он признавался, что в родовом имении «рос в весели невинном», мачеха его не обижала, а дворовые слуги баловали. Позже он полюбил чтение, переживал приключения героев романов. Учение он воспринимал как скучную обязанность.
Иначе было у Михайлы Ломоносова. Он приобщался к грамоте вопреки обстоятельствам. Когда умерла мать, отец вновь женился, но и вторая жена вскоре скончалась. Василию Дорофеевичу требовалась хозяйка, и он женился в третий раз.
По словам его сына, имел он «злую и завистливую мачеху, которая всячески старалась произвести гнев в отце моем, представляя, что я всегда сижу по-пустому за книгами. Для того многократно и принужден был читать и учиться, чему возможно было, в уединенных пустых местах».
Возможно, и его отец считал книжные премудрости излишними для сына, которому предстоит не в церкви служить и не торговать, а вести хозяйство, ходить в море на рыбный промысел, доставлять грузы. Для этого вполне достаточно уметь читать и писать.
«Судьба наградила Василия Дорофеевича гениальным сыном», – пишет Евгений Лебедев. Словно Михаил от рождения был наделен каким-то особым даром, который христиане называли искрой Божьей, а древние римляне – врожденным гением. Но как проявились в детстве его необычайные способности? Научиться писать и выразительно читать в 15 лет может почти каждый ребенок.
Известно, что в средневековом Великом Новгороде значительная часть горожан была грамотной. В этом отношении Русский Север ни в чем не уступал странам Западной Европы. Хотя умение читать и писать еще ни о чем важном не свидетельствует. Вопрос в том, для чего оно приобретается.