Лондон бульвар
Шрифт:
Панк говорит:
— С ума не сходи.
Я посмотрел на Керковяна:
— Ты ведь не боишься проехаться со мной, да?
Он широко улыбнулся, показал все свои гнилые коренные зубы. Я прибавил:
— У меня с собой ничего нет, можешь меня обыскать.
Он обыскал.
Это был обычный брикстонский клуб, никто даже глазом не повел.
Панк процедил:
— Что за урод.
Я сказал:
— Ну что, ты идешь?
— Ну, если мой новый друг тоже пойдет со мной.
Я
— Задняя дверь не работает.
Панк подскочил, заглянул внутрь через стекло и сказал:
— Там ничего нет.
Я сел за руль, панк рядом со мной уселся, Керковян рядом с ним примостился. Панк сказал:
— Где ты нашел эту кучу дерьма?
Как только я завел мотор, Джордан вскочил и набросил проволоку Керковяну на шею. Я двинул панку локтем в лицо и ударил его головой о приборную доску. Керковян цеплялся и метался, но Джордан сзади упирался коленом в кресло. Казалось, прошел целый час, Керковян обмяк, глаза его вылезли из орбит. Я сказал:
— Джордан… Джордан,отпусти его.
— С этой мразью надо быть очень осторожным.
— Черт, ты ему почти голову оторвал.
Джордан отпустил. Я завел машину и поехал оттуда к чертовой матери. Джордан сказал:
— Езжай в Холланд-парк.
Все переднее сиденье было залито кровью. Джордан набросил на сиденье одеяло. Я спросил:
— А что с пацаном делать?
— Копать поможет.
Начался сильный дождь и помог скрыть от любопытных глаз то, что находилось на переднем сиденье. Кровь лилась по моим ботинкам на тормозную педаль.
Когда мы подъехали к Холланд-парку, дождь совсем разбушевался. Я спросил:
— А как актриса?
— Она будет спать до середины дня.
— Ты уверен?
— Я сделал все, чтобы быть уверенным. Заезжай в гараж.
Я заехал.
Вышли из машины, Джордан извлек откуда-то непромокаемые плащи, сказал:
— Возьми тачку.
Потом перетащил панка и Керковяна в гараж. Панк начал приходить в себя. Джордан сказал:
— Вытащи всё у них из карманов.
У Керковяна я вытащил
«зиг-зауэр» сорок пятого калибра
бумажник
сигареты
стилет
клочок бумаги с телефонным номером.
Это был номер Ганта.
У панка я вытащил
«браунинг»
толстую пачку денег
ментоловые леденцы
презервативы
кокаин.
Джордан набрал в ведро воды и вылил ее на панка.
Тот что-то пробормотал, закашлялся, медленно открыл глаза. Выглядело для него все довольно кошмарно. Две фигуры в длинных брезентовых плащах, на улице буря и дождь, а рядом труп.
Панк посмотрел на меня, промямлил:
— Ты мне нос сломал.
Джордан сказал ему:
— Вставай, работать пора.
Панк с трудом поднялся на ноги, заныл:
— Что происходит?
Джордан сказал:
— Заткнись — и, возможно, останешься жив.
Он заткнулся.
Я спросил:
— Куда Керковяна положим?
— К вязу, куда он твоего друга пристроил.
Джордан пошарил на полке, нашел бутылку бренди, протянул мне. Я сделал приличный глоток, протянул бутылку панку.
Его так трясло, что он еле-еле ее удержал. Бренди потек у него по подбородку, потом по груди. Я сказал:
— Держи двумя руками.
Он чуть не захлебнулся, но что-то внутрь протолкнул. Я передал бутылку Джордану; он хлебнул немного. Панк посмотрел на меня, сказал:
— Не позволяйте ему убить меня, мистер Митчелл.
Мистер!
Я кивнул:
— Конечно нет.
Джордан:
— Помоги мне вытащить проволоку из горла.
Мы перевернули Керковяна на спину, голова его запрокинулась, из-под нижней губы показались зубы. Панк произнес что-то типа:
— А-хр-р-р…
И его вырвало.
На концах проволоки были приделаны две деревянные ручки. И выглядели они весьма потертыми. Я не хотел об этом думать. Каждый взялся за ручку, потянули. Проволока вышла гладко, но не так чтобы чисто. Джордан протер ее о костюм покойника. Потом выпрямился, отхаркнулся и плюнул на него. Сказал:
— Грузи!
И мы бросили тело в тачку. Джордан взял «зиг-зауэр», взвесил на руке. Я сказал:
— Это самый бесперебойный автоматический стрелок, какого ты видел в жизни.
Он направил на панка дуло, повел им слегка и сказал:
— Давай толкай.
Буря нарастала. Удары ливневых струй чувствовались даже через дождевик Панк еле-еле тащил тележку, но в конце концов мы всё же добрались до вяза. Джордан бросил на землю заступ и велел:
— Копай.
Панк вытер кровь и сопли с разбитого носа, спросил:
— Что, я?
— Ты.
Раскисшая от дождя земля облегчила работу панку, но он всё время оскальзывался и падал.
Джордан отдал мне фляжку, и я пил как сумасшедший.
Наконец могила была выкопана. Джордан наклонился над тачкой, достал из плаща кусачки и отрезал Керковяну мизинец.
Панк заскулил.
— Господи Иисусе, — выдохнул я.
Хруст кости прозвучал как пистолетный выстрел. Затем Джордан наклонил тачку, и тело упало в яму. Удар о землю был как всплеск в адовом котле.
Джордан протянул мне «зиг-зауэр».
— Что? — произнес я с недоумением.
Он посмотрел мне прямо в глаза, проговорил:
— Я заметил, что твоя речь засорена американизмами, так что… твой выстрел.