Лондон
Шрифт:
Папаша, будучи вдовцом, обычно просил кого-нибудь из дочерей быть за хозяйку и занять место на противоположном конце стола; сегодня выбор пал на Мэри Энн. Таким образом, справа от нее оказался пожилой джентльмен, а слева – юноша, приведенный Барникелем. За супом она учтиво беседовала с первым, и только когда подали рыбу, переключила внимание на молодого Мередита.
Мэри Энн находилась в приподнятом настроении, вообще не помня лучшего в жизни дня. Она продолжала ликовать по поводу полета. Утаить приключение от Папаши не удалось бы никому. И действительно, старик, опираясь на трость из черного
– Рад, что все собрались, – объявил он, – и особенно рад, что «заглянули» Эдвард и Мэри Энн.
– Он все тебе с рук спускает, Мэри Энн, – вздохнула Гарриет.
До обеда она была слишком занята сестрами и их детьми, чтобы присматриваться к молодому человеку, хотя нашла его симпатичным. Мэри Энн поняла, что старше его всего на два-три года, но их слишком многое разделяло – молодую жену и юнца, пускай и красавца, только закончившего учебу. Она заметила, что под рыбу он выпил второй стакан белого вина, и стала гадать, как бы поаккуратнее, не обижая, внушить ему не пить лишнего.
Мэри Энн нашла его очень милым – держался тихо и вежливо, но ничуть не робел. Она обратила внимание на то, как загорались его глаза, когда речь заходила о предмете ему интересном, и быстро осознала его утонченную чистоту, которой недоставало другим гостям. Она расспросила его об учебе и увлечениях. И он признал себя хорошим спортсменом и расхвалил прелести охоты. Но при допросе чуть более пристрастном скромно, но не смущаясь сказал, что любит поэзию и живо интересуется историей.
– Но, мистер Мередит, почему бы вам в таком случае не поступить в университет?
– Мой отец против. И правду сказать, мне отчаянно хочется повидать мир… – улыбнулся он.
– Ах, мистер Мередит! – рассмеялась она. – По-моему, вы куда больший авантюрист, чем все присутствующие!
– О нет, миссис Булл, – мгновенно парировал он. – Я думаю совершенно иначе. Уж я-то, знаете, никогда не летал на воздушном шаре!
На ее радостный смех повернулись головы. Она слегка зарделась, потому что не хотела смеяться так громко. Но тут увидела, что их беседой заинтересовался еще и Папаша, смотревший на нее из-под кустистых бровей.
Давая званые обеды, Папаша любил быть в курсе всего. Он видел в этом свою обязанность. Новым гостям часто казалось, что старый богач их вовсе не замечал, но на самом деле тот молча изучал их час или дольше, после чего вдруг вызывал на откровенность. Над столом разнесся его утробный бас:
– Я слышу, мистер Мередит намерен год путешествовать. Может быть, он поделится с нами своими планами?
Все собравшиеся притихли и посмотрели на Мередита.
– Помилуйте, отец! – воспротивилась Мэри Энн. – Зачем этот экзамен? Бедный мистер Мередит пожалеет, что пришел.
Но юноша оказался на высоте.
– Вовсе нет, – отозвался он. – Случайный гость, миссис Булл, восхищенный столь щедрым гостеприимством, не может не спеть хвалебную песнь. Дело в том, сэр, – обратился он к Папаше, – что мои планы грешат незавершенностью. Впрочем, для начала я хочу несколько
Он помедлил, не зная, о чем доложить еще. Папаша, казалось, переваривал услышанное.
– Превосходно, мистер Мередит! – Силверсливз, очевидно, счел себя обязанным приободрить юношу. – Я уверен, что вы оцените возможность развития в Индии широчайшего железнодорожного сообщения. Быть может, там их больше, чем где-либо еще. После улучшения транспортной системы товарооборот Индии, пусть и немалый, неизмеримо умножится. Вы согласны, Джонас? – обратился он к Барникелю.
– Индийский чай, пенька, дешевый хлопок, – перечислил капитан.
– Я искренне надеюсь все это увидеть, – сказал Мередит.
– Значит, вы собираетесь осмотреть железные дороги? – спросил Папаша.
– Нет, сэр, – улыбнулся Мередит. – Вряд ли я буду искать что-то конкретное.
И снова умолк. Но если зятья Папаши сочли поначалу, что он заслуживает поддержки, теперь их желание сошло на нет. В середине стола деликатно кашлянули.
Невзирая на то что два их семейства были повязаны банком, младшее поколение Пенни не сильно жаловало современников из клана Мередитов. В Мередитах было нечто излишне аристократическое, чересчур беспечное, и это оскорбляло осмотрительных детей Пенни, наследственных шотландцев и кальвинистов. Они не сочетались. И речи младшего отпрыска рода Мередитов привели страховщика в некоторое раздражение.
– Так нельзя же без всякого дела месяцами скитаться по свету, – произнес он с легким неодобрением и ядовито осведомился: – Или вы путешествуете ради удовольствия?
Мэри Энн взглянула на Мередита, увидела, как тот покраснел, уловив скрытую издевку, и пристально посмотрела на зятя. Затем перевела взгляд на Эдварда, но без толку.
– У меня есть цель, – ровно ответил Мередит. – Индия – малоизученная страна с древней и многоликой цивилизацией. Я подумываю потратить несколько месяцев на изучение индуистской религии и ее богов, – учтиво кивнул он Пенни.
В Англии существовали круги, способные приветствовать это намерение. Некоторые руководители Ост-Индской компании были глубоко эрудированными людьми. А недавнее возрождение интереса к индийской культуре на самом субконтиненте возглавили не столько индусы, сколько английские ученые. Но блэкхитское семейство Папаши в эти круги не входило. Казалось, что тот и сам лишился дара речи.
– И как это будет выглядеть? – осторожно спросила Мэри Энн, не зная, что думать.
– Полагаю, мне лучше пойти по их храмам и пообщаться со священнослужителями, – серьезно пояснил Мередит. – Возможно, я немного поживу среди них. Мне кажется, что будет интересно узнать их поближе.
Общество взирало на него в потрясенном молчании.
– Но, мистер Мередит, – заговорила наконец Эстер Силверсливз, – они же язычники! – Эстер была самой набожной в семье. – Не хотите же вы… – Закончить она не смогла.
– В индийских языческих храмах имеются изображения, которые не вправе видеть богобоязненный человек, – негромко заметил капитан Барникель.
– Дикари, – произнес Папаша. – Скверная идея.
Эдвард Булл рассмеялся. Без злого умысла – лишь потому, что замысел Мередита показался ему откровенно нелепым.