Лондонские мосты
Шрифт:
Фэбээровцы настаивали на штурме, указывая, что самое лучшее время для удара – между двумя и тремя ночи. Положение у нашего начальства было не из легких. С одной стороны, террористическая ячейка и, возможно, Шейфер – надо только протянуть руку. С другой – труднопредсказуемые последствия, потому что все это могло быть подставой, еще одним испытанием.
Ближе к полуночи поползли слухи, что наблюдение обнаружило нечто новенькое. Около часа ночи меня позвали в бухгалтерию – тесную комнатку, где разместился наш штаб. Все должно было решиться в ближайшие минуты – либо "да", либо "нет".
Старшим группы был агент Майкл Эйнсли из нью-йоркского офиса. Высокий, ловкий, красивый мужчина, однако у меня почему-то сложилось впечатление, что он увереннее чувствовал бы себя на теннисном корте, чем в той кровавой заварушке, которая могла начаться с минуты на минуту.
– Вот что мы имеем на данный момент по результатам наблюдения, – сказал Эйнсли. – Сначала кое-что заметил один из наших снайперов, а потом мы сделали несколько снимков с разных мест. На мой взгляд, новости обнадеживающие. Посмотрите сами.
"Картинки" уже были сброшены на ноутбук, и Эйнсли оставалось только показать их.
– Вы видите окна интересующего нас здания, те, что с восточной стороны. Они не закрыты, и это показалось нам немного странным. Ребята там хитрые, как черти, и осторожные, но, наверное, проколы случаются у всех. Так или иначе, мы засекли в здании пять мужчин и двух женщин. К сожалению, полковника Шейфера нет ни на одном из снимков. По крайней мере пока мы его не обнаружили. – Эйнсли перевел дыхание и продолжил: – Мы также не видели, чтобы он покидал здание. Сейчас наши специалисты работают с тепловизорами, проверяют, пропустили мы кого или нет.
Департамент полиции Вашингтона не мог позволить себе такую роскошь, но в Бюро ими пользовались, и я знал, как работают эти приборы. Тепловизор улавливает температурные изменения, обнаруживает более теплые места, что позволяет наблюдателю как бы видеть сквозь стену.
Эйнсли привлек наше внимание к крупному плану, только что появившемуся на экране ноутбука: двое мужчин за кухонным столом.
– Вот здесь самое интересное. Тот, что слева, – Карим Аль-Лильяс. Номер четырнадцать в списке разыскиваемых министерством национальной безопасности, член "Аль-Каиды". Подозревается в причастности к взрывам в наших посольствах в Дар-эс-Саламе и Найроби в девяносто восьмом. Мы не знаем, когда и с какой целью он прибыл в Штаты, но в том, что это именно Аль-Лильяс, у нас сомнений нет.
Второй – Ахмед Эль-Мазри. В списке разыскиваемых идет под номером восемь. Инженер. И один, и другой в зоне наблюдения оказались впервые.
Судя по всему, оба ублюдка приехали в Нью-Йорк только что. Зачем? Что их сюда привело? В других обстоятельствах мы бы уже сидели с ними на кухне, заваривали мятный чай и готовились к долгой, приятной беседе.
Информация о них передана как в наш оперативный штаб здесь, так и в Вашингтон, поэтому команда должна поступить в самое ближайшее время. Либо "вперед", либо "отбой".
Эйнсли обвел собравшихся взглядом и наконец позволил себе улыбнуться.
– Для протокола. Мое мнение – завалить в гости, угоститься чайком и поболтать.
Заявление встретили громкими аплодисментами. На секунду нам всем стало весело.
Глава 48
У горячих парней – а в группе по освобождению заложников таких большинство – подобные операции проходят под девизом "Пять минут паники и драйва. Паника – им, драйв – нам". Лично мне ничто не доставило бы такого удовольствия, как возможность прижать хвост Ласке.
Обе команды – и ФБР, и полицейский спецназ – рвались в бой и были наготове. Две с лишним дюжины отлично подготовленных и прекрасно вооруженных ребят сидели на деревянном полу, напряженные, собранные, абсолютно уверенные в своих силах и возможностях. Наблюдая за ними, такой же уверенностью проникался и я. И мне тоже хотелось пойти с ними.
Проблема заключалась в том, что даже в случае успеха мы могли проиграть все. Нас предупредили о последствиях, нам преподали наглядный урок, мы представляли, что может случиться, если Волк сочтет наши действия неподчинением отданному им приказу. Но ведь и террористы в здании напротив могли оказаться ударной группой, готовящей атаку на Нью-Йорк.
Что делать?
Я уже знал все детали плана. В захвате здания должны были участвовать силы обеих служб, разделенные на шесть штурмовых команд, и шесть групп снайперов. Разумеется, не всем это нравилось. Фэбээровцы полагали, что справятся сами, без помощи спецназа. Их группы снайперов – "Экс-Рэй", "Виски", "Янки" и "Зулу" – насчитывали по семь бойцов в каждой. Еще одна группа прикрывала обе боковые стороны здания. Спецназу досталась тыловая сторона.
Превосходство штурмовых команд ФБР над спецназом стало для меня открытием – работая в департаменте полиции, я был уверен в обратном. Каждый снайпер был отлично оснащен, имел свою конкретную цель и закрывал свое окно или дверь.
Неясным оставалось только одно: дадут "добро" или нет.
И там ли Шейфер? В доме он или ушел?
В половине третьего ночи я присоединился к группе из двух снайперов, расположившихся в здании через дорогу от взятого под наблюдение. Напряжение нарастало, и люди начинали нервничать.
Снайперы заняли небольшую, десять на десять футов, комнату, установив палатку из черного дерматина в трех футах от окна. Само окно было закрыто.
– Если получим "добро", выбьем его свинцовой трубой, – объяснил мне один из ребят. – Вариант довольно примитивный, но лучшего нам еще никто не предложил.
На разговоры в тесной, душной комнате не тянуло, так что следующие полчаса я провел, наблюдая за домом через оптический прицел запасной снайперской винтовки. Сердце колотилось от волнения. Я искал Шейфера. А что, если увижу? Смогу ли усидеть на месте?