Лонтано
Шрифт:
В результате она поняла, что не должна бояться. Наоборот, эта сила принадлежала ей. Она будет сводить их с ума и контролировать их безумие. Она начала соответственно одеваться, отрабатывая жесты и макияж. Поначалу она совершила немало оплошностей, как те супергерои, что только-только открыли в себе небывалые возможности, потом постепенно научилась управлять своим магнетизмом и использовать его. Сегодня, входя в ресторан, она мгновенно улавливала ту дрожь, которую вызвала, ту вспышку сексуального влечения, которую она
Она была одновременно добычей и хищником. Тело, которое она так ненавидела, стало ее оружием.
– Как насчет перекурить?
Перед ней стоял рахитичный типчик в болтающейся несвежей майке. Он протягивал пачку «Мальборо», словно это было предложение века.
Гаэль мгновенно оценила парня: полугомик-полусутенер.
– Не курю.
Тот, не переставая улыбаться, уселся рядом. На глаз ему было лет двадцать пять, но небритые черты уже скрывали нечто прогорклое.
– О делах бы потолковали.
– О каких именно?
– А ты шутница. – Он понизил голос. – Я тут работаю. Мог бы подсказать, чего они ищут.
– И так ясно, разве нет? – сказала она, кивнув на остальных девушек.
Парень хмыкнул и протянул худосочную руку:
– Кевин.
У Гаэль мелькнуло ощущение, что она сжимает куриную лапку. Она бросила взгляд на стулья, которые пустели один за другим: еще две кандидатки, и будет ее очередь.
– Ты вроде собирался выйти покурить? – вздохнула она.
– Лучше попытаю счастья с тобой.
– Считай, попытал. Можешь идти.
Он снова хмыкнул, как пукнул:
– Да я правда могу помочь. Подведу тебя к продюсеру и…
– Плевать мне на этот кастинг.
– Ты правда класс! – сказал он, захохотав. – У меня есть как раз то, что тебе нужно.
14
– Я не могу ничего подписывать, пока дело не будет квалифицировано, – по телефону гнула свою линию Мюриэль Дамас. – Как вам «непредумышленное убийство» и «халатность с отягчающими»?
– Ого, об убийстве речи не было… Ведь это ж армия и…
– Если не употребить этот термин, мы не сможем вызвать ребят из научного отдела.
– НТП?.. [42] Да зачем?
– Произвести изъятие элементов останков и организовать полное прочесывание места преступления на острове Сирлинг.
– Места преступления? Не стоит преувеличивать…
Эрван обращался не только к заместителю прокурора – послание было адресовано также Ле Гану и Верни, сидящим на заднем сиденье. Свою машину они оставили Аршамбо. Крипо за рулем, казалось, развлекался происходящим.
42
НТП – научно-техническое подразделение
– Ситуация и так довольно сложная, – пожаловалась представительница магистрата. – Мне сказали, что вы приехали просто собрать факты!
– С максимальной точностью. Я также хотел бы обсудить с вами некоторые процедурные детали…
В области писанины она почувствовала себя куда уверенней. Последовала маловразумительная беседа, где фигурировали «обращение о принятии дела к производству», «совместное наложение ареста», «ходатайства», «обыски» и прочее. Каждый пересчитывал своих цыплят. Они пришли к рабочей договоренности по каждому пункту или почти.
– Что касается остального, – заключила она, – я должна согласовать с начальством. Я вам перезвоню.
Молчание в машине. Они двигались по шоссе 168 в направлении Кэрверека. Под колкими полупрозрачными струями дождя мимо проплывал современный сельскохозяйственный пейзаж во всей своей гнетущей банальности.
Не выдержав, Верни заговорил:
– Если хотите, я свяжусь с научной группой, нужно будет…
– Позже, – оборвал его Эрван. – В котором часу я смогу увидеть пилота, выпустившего снаряд?
– Филиппа Фернио. Он будет в «Кэрвереке» в шестнадцать часов.
Ле Ган просунул красную физиономию между двумя подголовниками:
– Лучше уж я вас предупрежу: он у нас местная знаменитость. Один из лучших пилотов своего поколения. Был в Ираке и Афганистане. Постарайтесь не относиться к нему как к подозреваемому.
Эрван не ответил. Ле Ган заколебался, потом опять привалился к двери.
– А курсантов?
– Которых? – спросил Верни.
– И посвящавших, и посвящаемых. Я бы хотел опросить их еще до вечера. Сколько всего их?
– Двадцать старых и двенадцать новых. Ну, теперь одиннадцать…
– Подыщите мне два помещения. Мы с помощником опросим их по одному.
– Как пожелаете, но я не совсем понимаю, какой…
– Им приказано не выходить из своих комнат?
– Нет. А зачем?
– Они общаются друг с другом?
Снова молчание. Никто не принял ни малейших мер по соблюдению режима неразглашения в отношении курсантов.
– Занятия, по крайней мере, не возобновились?
– На сегодня все приостановлено. Но мы не можем до бесконечности…
Скрипнув дождевиком, Ле Ган придвинулся. Когда его голова снова возникла между спинками кресел, Эрван подумал о желтке в кетчупе.
– Не знаю, чего вы добиваетесь, но вы меняете всех ролями. Висса Савири сбежал. Он нарушил свой долг. Он умер, и это несчастье. Но не начинайте перекладывать вину на других!
– Вообще говоря, – резко бросил Эрван, – я выступаю на стороне мертвеца. В интересах расследования свидетели категорически не должны контактировать друг с другом.
– Но свидетели чего, собственно говоря?