Лорд Хаоса

Кроуфорд Кристин и Ник

Он любил повторять, что когда-нибудь мы дадим отпор захватчикам, отомстим за всех лилит. Мы сохраняли воспоминания о своих семьях, рассказывая об убитых родственниках. Говорили, что однажды заставим врагов заплатить, увековечив память мертвых кровью. Вырвем сердце Мортаны и повесим ее голову на ворота. А потом воздвигнем статуи в честь мертвых товарищей.

Мы говорили

о пламени, которое сожжет город дотла.

Томясь в заточении, мы не поклонялись богам, молясь лишь одному – богу самообмана. А тем временем нас уводили одного за другим, и никто не вернулся обратно. Их голоса затихали навсегда. Наконец, в живых остались только мы с Ашуром. Бравада его померкла, непокорность сошла на нет.

Долгие десятилетия никто о нас не вспоминал, не приносил нам еду. По ночам нам снились пиршества, столы, ломящиеся от яств, которые мы не могли съесть даже во сне. Мы просыпались голодными, как и прежде, и с ужасом осознавали, где находимся. Мне казалось, что голод будет терзать нас вечно.

Мы превратились в живые скелеты, у которых гнили кишки. Я бы съел Ашура, если бы у меня хватило сил пробраться в его камеру.

Ашур начал медленно, но верно сходить с ума. Сначала он запамятовал слова песен, а потом и вовсе стал жалобно спрашивать у меня собственное имя. Он позабыл свою жену, детей и всех родственников, за которых планировал отомстить. Разум к нему не вернулся, даже когда стражники вспомнили о нашем существовании и снова принялись кормить.

Ашур перестал существовать как личность. Отныне он мог лишь кричать и отказывался принимать пищу, даже когда ему ее давали. Король не видел причин оставлять в живых безумца, для которого смерть стала бы милостью.

Вот так и расправляются с теми, кто неугоден. Сначала нужно сломить их волю, а потом уже незачем оставлять их в живых.

Когда Ашура уводили, а точнее волокли на виселицу, я просунул голову между прутьями решетки. Выглядел он словно призрак из другого мира: кости и серая кожа, а еще зубы, которые выглядели неестественно длинными на истощенном лице.

Я поймал его взгляд, и пелена безумия на мгновение отступила, явив приказ отомстить за него. Вскоре его имя добавилось к длинному списку мертвых, о которых буду помнить лишь я один.

Мне предначертано все исправить, ведь я единственный, кто остался в живых. Истинный наследник.

Отчего всегда выживают наименее достойные? Почему ушли Ашур, моя мать и прекрасная девушка-суккуб, которая угощала меня яблоками? Почему их нет, а я остался?

Я знал почему. От природы я был наделен способностью убивать быстро и легко. Я тот, кто напитает могилы лилит кровью их убийц.

Откуда ни возьмись налетела стая ворон, принялась кружить над бассейном.

«Мортана – точнее, Роуэн, – похоже, теперь меня ненавидит. Ну и прекрасно».

Как бы то ни было, я ощущал себя ее пленником. Все из-за крошечного уголька сомнения, красной искорки, мерцающей в темноте… одного-единственного вопроса: это точно она?

Глава 9. Роуэн

Лежа в постели, я прислушивалась к шагам поднимающегося по лестнице Ориона. Когда он возник в дверном проеме, обнаженный по пояс, у меня участился пульс.

– Что ты здесь делаешь?

Забравшись ко мне в кровать, он навис надо мной.

– Никак не могу выбросить тебя из головы.

А потом крепким требовательным телом он вжал меня в матрас.

Я уставилась в будто бы высеченное рукой скульптора лицо, надеясь, что он прочтет в моем взгляде неприкрытую ненависть. Орион частенько повторял, что является величайшим на свете злом. Не верилось, чтобы столь горячего, но при этом ужасного парня мог создать добренький бог из мира смертных; оставалось предположить, что он – творение демонических богов.

Скользнув глазами по его чувственным губам, я ощутила, как к щекам приливает румянец. А когда Орион чуть слышно усмехнулся – звук напоминал томное мурлыканье, – мое тело и вовсе вспыхнуло огнем. Казалось, в мире нет никого, кроме нас двоих, и его внимание целиком и полностью принадлежит мне. Прямо сейчас он определенно не считал меня скучной.

Конец ознакомительного фрагмента.