Лорд Малквист и мистер Мун
Шрифт:
— Через коридор напротив, сэр.
Мун открыл дверь напротив. Каморка с каменными полками. Он отыскал запертый шкафчик и вставил в скважину ключ.
— Простите, сэр, его светлость дал мне определенные указания…
— Довольно, довольно, Бердбут, у меня тоже есть определенные указания, я по горло сыт указаниями, так что перестаньте поджимать губы и выдайте-ка нам живительной влаги.
«Какая жалость, вылитый Вустер». [18] Его мозг сжался и очистился, как грязная вода, превращающаяся в лед. Он был вне себя от счастья.
18
Отсылка
Почти полная бутылка виски оказалась единственной вещью в шкафчике. Мун ухватил ее, улыбнулся величественному окаменелому лакейскому лику и двинул на выход.
— Если вы позволите, сэр, возможно, будет лучше запереть шкафчик и вернуть ключ на место?
— Хорошая мысль, Бердбут. Замести следы, а? Ключ лежит в библиотеке за «Piscator Felix», книгой по рыболовству, написанной парнем, чье имя высекут на моем лбу, как только я его вспомню.
— Феннер, сэр. Преподобный Годольфус Феннер, священник начала Викторианской эпохи.
— Он самый, Бердбут.
«И, одарив старого слугу одной из своих самых лучезарных улыбок, я поспешил наверх, прижимая к груди целительную жидкость и скалясь, точно охотничий пес, который возвращается к хозяину с первым фазаном в этом сезоне».
Наверху первого лестничного пролета он обнаружил большие двойные двери с золотой лепниной, выкрашенные в кремовый цвет. Мун вспомнил, что проходил их по пути в гардеробную лорда Малквиста во время своего первого визита. Он чуть приоткрыл их и увидел себя в висящем напротив зеркале глядящим на себя через щелку в больших двойных дверях, выкрашенных в сиреневый цвет. Стены тоже сиреневые, со множеством картин, в том числе портретов, по всей видимости принадлежащих предкам. Большая прямоугольная комната с высокими окнами и красивыми креслами, кушетками и столиками, расставленными без привязки к фокальной точке на восточном ковре. Люстра, несколько ламп и два украшенных камина в дальних концах комнаты. Пахло чистотой и холодом.
Мун закрыл двери и поднялся на третий этаж. Верхняя прихожая представляла собой пустой квадрат, ограничивающий лестничный колодец. Он вспомнил, что гардеробная лорда Малквиста находится за углом налево. Он постучал в ближайшую дверь и услышал отклик леди Малквист. Он вошел и оказался в детской.
Небольшая красивая комната с детской кроваткой красного дерева в стиле ампир с пологом из белого муслина, стул для кормления, обитый бархатом персикового цвета, плетеная колыбелька, шкатулка для шитья, раскрашенная цветами, пустая бутылка из-под виски, очень красивая лошадь-качалка и грустная коричневая обезьянка, которая уставилась на Муна слепыми глазами-пуговицами. Все пахло новизной, как в магазине. Ребенок отсутствовал.
Мун попятился из детской и наткнулся на леди Малквист, открывшую дверь в соседнюю комнату. Она разделась и облачилась в туго перепоясанный красный махровый халат.
— Не сюда, мистер Мун. — Она улыбнулась, широко открыла рот и показала туда пальцем. — Вот сюда.
— Простите, я…
— Не зайдете ли на минутку — дома так пусто, а я не люблю одиночества и не знаю, что… может быть, ванна меня усыпит.
Он прошел за ней в спальню, большую и белую, отделанную золотом, драпированную лимонным, центральное место в которой занимала кровать с балдахином — белая, позолоченная, задрапированная, она казалась уменьшенной копией самой комнаты. В стене напротив находились две застекленные двери, которые вели на декоративные балкончики, выходящие на улицу. Справа — закрытая дверь в детскую, а слева — еще две, одна из них открытая, за ней виднелся черный кафель и шумела вода. Он узнал ванную с прошлого визита, когда заметил ее из гардеробной лорда Малквиста (с той стороны закрытой двери).
— Муж сказал, что вы геройски вели себя в тот день, когда сбежал его мерзкий лев.
— Правда?
— И вернули ему сокола.
— Вообще-то я ничего не делал. Просто стоял и смотрел.
— Думаю, он считает, что это героическая поза. Вы что-то сказали насчет выпивки?
— Э-э… да.
Он забыл принести бокал.
— Простите, я…
— Ничего страшного, я открою зубами. Вы нальете или мне?
— Я думаю, возможно…
Он отдал ей бутылку. Леди Малквист откупорила ее, поднесла ко рту и жадно отпила.
— Мммм! Уфф! Как раз вовремя. Выпьете?
— Нет, благодарю, миледи, я не пью.
— Вообще-то я тоже. Иногда пропускаю бутылочку перед обедом.
Она жадно глотнула еще раз, закатив глаза и глядя на него в поисках неодобрения. Но Мун был очарован. Когда она пошла к туалетному столику (на самом деле это была мраморная полка, вделанная в стену под зеркалом в золоченой раме), он двинулся за ней, смутно чего-то ожидая.
— Боси, вы когда-нибудь попадали в тюрьму?
— Нет, миледи.
— Даже на ночь?
— Боюсь, что нет. — («Но я отдам свою жизнь за вас, и вы можете звать меня хоть Котом в сапогах, мне все равно».)
— Я попадала в тюрьму четырежды, — выразительно сказала она. — Точнее, в камеры полицейских участков. — И опять отпила, закатив глаза, но на сей раз весело. — Уф, так-то лучше. Боси, в тюрьме, знаете ли, не выпьешь. Меня поместили в тюрьму мягкого режима. Без решеток. Остроумно?
Ее широкая счастливая улыбка блеснула в зеркале, пронзив его. Она оседлала прямоугольный табурет и поставила бутылку, промахнувшись с расстоянием и брякнув ею о мраморную столешницу.
— Представляете, каково загреметь туда на месяц, это же спятить можно. К счастью, сержант всегда очень мил в таких делах и разрешает мне позвонить сэру Мортимеру. И вот я опять здесь.
— Мне очень приятно, — с никчемным пылом сказал Мун.
— Сэр Мортимер рвал и метал. Сказал, что я его компрометирую. Сэр Мортимер, он такой чопорный. — Она задумалась. — Пока не узнаешь его поближе.
— Кто он такой? — подозрительно спросил Мун.
— Какой-то там председатель, понимаете, — компании, комиссии, комитеты и все такое прочее. — Она взяла бутылку и на сей раз отпила довольно умеренно. — Присядьте же на минутку. Расскажите, каково вам босуэльничать.
У стены рядом с туалетным зеркалом стоял стул с прямой спинкой. Мун сел на него, обвил ногами гнутые ножки и сложил руки на коленях.
— Вы считаете, Малквист заслуживает «Жизнеописания»?
Он не понял.
— Жизнеописания?
— Мунов «Малквист». В этом есть классическая нотка. «Бессвязные странствия девятого графа». Смахивает на стиль докторишки, вы так не считаете?
— Докторишки? — ошеломленно, но охотно спросил Мун.
— Вы его читали?
— Нет, — отважился Мун.