Лорд поневоле
Шрифт:
Эти случайные встречи так огорчали его, что все краски мира блекли, и потом целый день он не находил себе места.
– Отложим наш разговор на завтра, – подвела итог Гвенда, вставая. – Миссис Фиббс, я сегодня задержусь. Лорд Мансар пригласил нас с мисс Беллоу поужинать в «Карлтоне». А вы придете, Чик?
Чик покачал головой.
– Я пойду разомнусь, – довольно холодно ответил он.
Чик боксировал недолго: он быстро выдохся, и инструктор с видимым сомнением наблюдал за ним.
– Вы теряете силу своего удара, милорд, – заметил он с беспокойством.
– Вы правы, я кое-что теряю… Мне кажется, я сегодня не в лучшей форме, сержант.
Он оделся и бесцельно побрел вдоль Риджент-стрит.
Возле цирка он свернул в боковую улочку, ведущую к Пикадилли. И как раз здесь он увидел эту девушку, точнее, услышал ее громкий испуганный крик.
Характерной особенностью людей, занимающихся боксом на ринге, является их отвращение ко всяким ссорам вообще и к уличным – в частности. Чик не был исключением. Но это не было дракой. С одной стороны был крепко сбитый молодой человек, одетый несколько кричаще, с другой – тоненькая девушка и, вдобавок, прехорошенькая.
Чик подошел к ним.
– Прошу прощения! – вежливо произнес он.
Молодой человек уставился на невзрачную фигуру, появившуюся неизвестно откуда, и, долго не раздумывая, бросился на Чика. Чик принял его первый удар на свое левое плечо и, выбросив обе руки вперед, коснулся груди противника. Парень отскочил, не успев прикрыться, и в тот же момент левая рука Чика нанесла сильный удар в подбородок. Тут молодой человек обмяк, – на языке ринга – «для отсчета секунд».
Никакая драка в ста шагах от Пикадилли не может обойтись без публики и полиции. Тяжелая рука легла на плечо Чика, и он покорился неизбежному…
– Маркиз? Какой маркиз? – насмешливо сказал полицейский инспектор. – Чего ради вы его задирали? Спьяну?
Но здесь неожиданный друг появился в лице самой девушки, при виде которой инспектор поднял брови.
– Мисс Фарленд, что вы здесь делаете?
И Чик услыхал ее историю. Она служила продавщицей в большом универсальном магазине на Оксфорд-стрит, и молодой человек, мистер Артур Бленбери, был ее женихом. Он был очень мил, «похож на джентльмена» и обращался с нею как с леди, пока в один прекрасный день не показал свое истинное лицо. Она жила вместе с сотней других девушек-продавщиц и имела возможность (как было ему известно) незамеченной спускаться к двери, соединявшей магазин с их общежитием. Бленбери предложил ей впустить его ночью в магазин. Она рассказала обо всем хозяину, и полиция разыскивала Бленбери, приметы которого она сообщила. В этот вечер они случайно встретились…
– Очень сожалею, что вас побеспокоил, милорд, – весело сказал инспектор. – Идите, Моррисон, и притащите этого шельму.
Через несколько минут привели Бленбери, еще не успевшего вполне прийти в себя.
Чик проводил девушку домой.
Она была бесконечно благодарна и несколько подавлена тем, что ее провожал настоящий лорд, но ее миловидность от этого только выигрывала, и Чик вернулся к себе на Даути с высоко поднятой головой и сознанием того, что вечер оказался не так уж уныл и пуст.
Вернувшаяся Гвенда нашла Чика таким веселым, что не могла удержаться от улыбки, хотя ей вовсе не хотелось улыбаться.
– А я побывал в каталажке, – бодро доложил ей Чик, весело пересказывая подробности.
– О, вы неисправимый драчун! Как вы любите вмешиваться! А она хорошенькая, Чик?
Гвенда не была готова ни к его ответу, ни к его воодушевлению.
– Прелестна! – воскликнул Чик. – Просто прелесть! У нее такие детские глаза, какие вам так нравятся, Гвенда, и такой рот, какой можно видеть только в кино, – как бутон! Такая хрупкая леди… Гвенда, вы ее полюбите…
– Возможно, Чик, – прервала она холодно. – Я никогда не думала, что вы такой знаток женской красоты. Вам она понравилась, Чик?
– Очень, – искренне ответил Чик. – Она небольшого роста, не выше моего плеча. Гвенда… – он немного замялся. – Не могу ли я пригласить ее как-нибудь к чаю? Я знаю ее имя и адрес… Ее зовут Милли Фарленд…
– Разумеется. Пригласите ее в четверг.
Чик выглядел удивленным.
– Но ведь вас не будет дома!
Гвенда взглянула на него, что-то обдумывая.
– Хорошо… Пригласите ее в воскресенье: она не сможет прийти в другой день, кроме субботы и воскресенья, если служит в магазине. Да, я хочу ее видеть…
Мисс Милли Фарленд была очаровательным существом, испытавшим на себе роковую власть популярности. Этот яд не раз доводил многих безобидных граждан до величайших преступлений. Можно исправить пьяницу или вылечить какого-нибудь клептомана, но дайте неуравновешенным и малозначительным людям возможность увидеть свои имена напечатанными, – и они погибли!
Мисс Фарленд фигурировала в процессе об ограблении универсального магазина. Она давала свои показания у судейского стола. О ней писала «Дейли мейл» в заметке, набранной петитом: «Ловкая поимка воров хорошенькой девушкой из универсального магазина!»
Ее фотографировали при входе в суд и при выходе из суда, а теперь маркиз сражался за нее посреди улицы! Настоящий живой лорд подвергался ради нее аресту и потом провожал ее домой!
Пятьдесят девушек жили в одной квартире с ней, а еще пятьдесят – в другой, этажом ниже. Ни одна из них не пошла спать в этот вечер, не услышав, как высокоблагородный маркиз Пальборо сражался за честь мисс Милли, Фарленд между Риджент-стрит и Пикадилли!
Утром она встала пораньше, чтобы купить газету, нисколько не сомневаясь, что вчерашнее приключение нашло отражение на ее столбцах, обычно заполненных такими пустяками, как заседание высшего совета или какая-нибудь глупая и непонятная речь премьер-министра. Заголовок будет напечатан обязательно жирно:
«Маркиз спасает прелестную продавщицу от грубого нападения!».
Она не сомневалась в своих внешних данных.
Но в газете не было ни строчки!