Лорд Системы 14
Шрифт:
Афиняне тоже счастливы, потому что двери их домов не выламывали мародёры и убийцы.
И по законам Винланда, мне как конунгу досталась немалая доля добычи. Целая десятая часть! И я инвестировал её в будущее.
А именно закупил огромную партию продовольствия у Константинополя.
Как я это вообще провернул?
Ах-ха-ха-ха, это оказалось проще некуда!
Мне всего-то потребовалось отыскать через Патрона и притащить ко мне «на ковер» нескольких представителей торговых домов и поставить их перед
Золото или сталь.
Либо продовольствие по честным ценам мирного времени, либо мы ещё раз сплаваем на острова и заберём всё сами.
Константинополь серьёзно подставился, когда его дельцы попытались урвать выгоду в момент моего восшествия как Конунга Винланда.
Островной союз это прекрасно осознавал. Они прекрасно понимали, что после Афин следующей целью могли оказаться они сами.
А потому было неудивительно, какой выбор совершили торгаши.
Теперь в гавань Афин прибывают десятки торговых судов, забитые орехами, всевозможными фруктами, по типу бананов, манго и мандаринов.
Оказывается, островной союз очень даже богат на всякие деликатесы!
— Полагаю, ты закончишь здесь уже без меня, — киваю я Грифу, двинувшись дальше по улице.
Афины активно отстаиваются. Практически весь остров теперь укутан в строительные леса.
Повсюду снуют викинги, шагая вальяжно, вразвалочку. Кажется, парням даже нравится то, как на них теперь смотрят местные.
Не как на дикарей и варваров, а как на настоящих миротворцев.
Остров словно заново рождается с низложением Гарпии.
И это хорошо. И это правильно.
Можно теперь с уверенностью заявить, что в ближайшее время за судьбу Афин можно не беспокоиться.
А это значит и то, что я наконец-то могу двинуться дальше.
Спарта и Союз нуждаются во мне. А ещё они нуждаются в паре сотен готовых на всё воинов, которых хлебом и элем не корми, дай кому-нибудь проломить череп.
— Скольд, — спрашиваю я. — Твои ребята готовы?
Мужчина, который с первого дня ходит за мной безмолвной тенью, кивает. Его усы вздрагивают от предвкушения, точно живые.
— Тогда дай команду. Завтра мы отплываем.
Утёс находился в осаде долгие недели. Первая, вторая, пошла третья…
А крепость всё ещё стояла.
От её стен остались одни лишь руины.
Столбы дыма тянулись в небосвод. Но стяг Спарты так и не думал спускаться с ратуши.
После падения надвратной башни и части стен афиняне ворвались в полис.
Чего они не ожидали от «продажного» полиса, так это такого упорного сопротивления. Ведь раньше он переходил из рук в руки, как чарка на пиру. Но с новыми правителями эта твердыня поистине стала неприступной.
Бои сразу же перетекли на узкие улочки и многочисленные перекрёстки.
Защитники вовсю возводили баррикады, в этом им активно помогали
Еды на всех не хватало.
Сколь глубоки не были склады Утёса, но пожары забрали с собой немало припасов, что тут же составило полис на грань голода.
В блокадном Утёсе была введена система пайков.
Проблемы были и с пополнением запасов пресной воды. Да, в подземных ходах имелось несколько горных источник, но то ли землетрясение с нашествием кобольдов создало новые трещины в породе, то ли ещё что, но многие источники пересохли.
И даже в таких условиях Утёс не сдался.
Даже когда афиняне установили свои жуткие требушеты на развалинах надвратной башни и приступили к планомерному уничтожению полиса.
Афиняне надеялись захватить поселение сразу после падения крепостных стен.
Но не тут-то было.
Весь Утёс стал походить на непроходимый лабиринт, в котором каждый поворот, каждая ступенька, каждый пройденный метр мог оказаться последним.
Пять дней захватчики теряли людей в бесчисленных вылазках в жилые районы.
Спартанцы делали всё возможное, чтобы затруднить продвижение неприятеля. Устраивали обвалы особо хлипких домов, устанавливали пороховые заряды в тёмных переулках и заманивали в них.
В общем, защитники были готовы умереть, но не сдать полис!
Они и так пролили немало крови, почти восемьдесят процентов солдат погибло в этих нескончаемых боях.
Но и афинян они забрали не меньше!
От когда-то грозной армии моряков и флота осталась едва ли треть.
Афиняне не были готовы к подобному упорству. Они не были готовы к столь отчаянному сопротивлению.
Десятки домов горели яростным пламенем, ни у защитников, ни у атакующих не было людей, чтобы их потушить.
Ещё больше чадили чёрным дымом стены и башни, представляя из себя горы обожжённой древесины и оплавленного кирпича.
А обстрел требушетов всё не прекращался.
В какой-то момент афиняне осознали, что эта битва закончится лишь в тот момент, когда погибнет последний спартанец.
Надежды на капитуляцию окончательно потухли.
А командование захватчиков более не надеялось заполучить в свои руки грозную крепость.
О чём тут вообще говорить, если за каждую улицу, каждый переулок, каждый дом, да даже каждую комнату им приходилось платить своей кровью!
Афиняне надеялись, что мирные жители сами сдадут защитников, ощутив наступление голода, но этого не случилось.
Вместо этого каждая тень теперь провоцировала табун мурашек и холодный пот на спине.
И тогда афиняне плюнули на всё.
Они не получат Утёс? Тогда они похоронят полис вместе с их упёртыми защитниками!
Требушеты снова завывали, в воздух устремились горящие булыжники.