Лорд в кандалах
Шрифт:
— Можете, — неприятно улыбнулся я, — Но нужно ли? Раз вы изволили забыть, что я удостоился чести быть посвященным в ранг рыцаря менее чем два года назад? А мне казалось, что кто-кто, но сам лорд Таллекс, в виду своей позиции, должен знать правила этикета.
Старик неприятно побагровел, сжимая губы в куриную гузку, от чего я счел нужным над ним сжалиться. Пусть он и попытался меня уесть неподобающим обращением, но это было не целенаправленное хамство, а обычное стариковское.
— Лорд Таллекс, при всем моем уважении, один вопрос. За вашу долгую и беспорочную карьеру, сколько раз вы были свидетелем того, чтобы подобные мне появлялись под сводами Букингемского дворца праздно? Без приглашения?
— Вы… молоды, юный сэр, — наконец разомкнул губы старый англичанин.
— И если бы мне было два года, я ползал бы тут в пеленках, пачкая пудингом ваш прекрасный стол, то меня всё равно бы приняли. Это знаем мы оба. Так почему бы не выпить чаю, пока Его Величество, Генрих Двенадцатый, не соизволит найти для меня время?
Наглость? Нет. Всего лишь последствия. Лорд Брюс Таллекс просто-напросто был царедворцем, особо приближенным к королю, его секретарем и доверенным лицом. А сам Генрих, чьей чуть ли не единственной любовью являлась его Механизированная Гвардия, просто не мог не пройтись по моему светлому имени. Неоднократно. Мало того, что я избежал вступления в стройные ряды пилотов этой Гвардии, мало того, что я перестал быть английским подданным, так еще и на чужбине неоднократно заявил о себе, управляя как раз одним из знаменитых английских «Паладинов». В глазах общественности, понятия не имеющей о Древних родах, я был крайне перспективным кадром, которого Его Величество упустил. Это вызвало некоторые бурления, которые пришлось игнорировать самому правителю и его приближенным. И вот, здесь сижу 18-летний я, а секретарь даже и сказать ничего не может за понесенные владыкой страдания по вине какого-то мальца.
В итоге мне нахамили и не предложили чаю. Не очень-то и хотелось.
Принимали меня в одном из больших кабинетов повышенной безопасности, буквально усеянном автоматронными турелями, большая часть которых была в скрытом состоянии. Ощущая слабые импульсы от спрятанных за стенными панелями накопителей, готовых в любой миг подать энергию на оружие, я чувствовал легкую нервозность. Автоматроника никогда не отличалась идеальной реакцией на агрессора. Напротив меня, за тяжелым бруствером вручную изготовленного стола, сидит не просто правитель, а тот, кто лишился пилота, подчиненного, а затем двух наиболее полезных столпов нации. Если Роберт Эмберхарт был кинжалом Генриха Двенадцатого, то герцог Эдвин Мур — одним из самых могущественных рычагов воздействия на мировую обстановку. Политики и короли всего лишь люди. Они хотят жить. Готовы на многое, чтобы жить долго и счастливо. Так что меня не рады видеть.
Теперь же герцог Мур и мой отец в бегах. Нет ничего удивительного в том, что сидящий за монументальным столом человек рассматривает меня как виновника этого события. Это, наверное, одно из самых отвратительных качеств, присущих людям — винить они могут кого угодно, а вот бить предпочтут в первую очередь тех, кто не вышибет им зубы в ответ.
— Сэр Эмберхарт, — король опустил взгляд на лежащие перед ним бумаги, задавая вопрос, — Чем обязан вашему визиту?
— Я пришёл рассказать вам историю, Ваше Величество.
— Вы уверены в том, что она меня заинтересует?
— Да, Ваше Величество.
Мой официальный тон его выбесил. Генрих и так не особо хорошо себя чувствовал, судя по всему, что и отразилось на вежливом английском хамстве его секретаря, но мое поведение как-то умудрилось переполнить чашу терпения монарха.
— Сэр Эмберхарт, — процедил ядовито король, упирая в меня взгляд, — У меня на руках величайший мировой кризис за последние три сотни лет, а вы пришли рассказывать мне историю? У нового
— Я передал документы из Генерального Штаба помощникам лорда Таллекса, Ваше Величество. Перед вами я нахожусь по просьбе другого лица. И в интересах Великобритании.
— Даже так, — слегка остыл правитель, — Вы имеете в виду…?
— Да. Поручение пришло из Ада. С самого верха или низа, как вам будет угодно считать, Ваше Величество.
— И вы, юноша, можете подтвердить свои слова? — закономерно поинтересовался Генрих, которого совсем не зря прозвали Умеренным. «Переключаться» Его Величество умели.
Я очень осторожно, чтобы ни в коем случае не вызвать агрессию защитных систем кабинета, поднял руки, кивком указывая на свои перчатки. Король, на секунду задумавшись, кивнул, щелкая на столе несколькими переключателями, а затем кивнул еще раз, намекая, что могу продолжить. Я не спеша снял обе перчатки, демонстрируя две черные как ночь печати, располагающиеся у меня на тыльных сторонах рук.
— Та, что на правой руке, способна вызвать Азеркиила, — поведал я королю, — Это существо несет те же функции, что лорд Таллекс для вас. Левая может обеспечить вам личную аудиенцию… но я искренне не рекомендую желать подобного, Ваше Величество. У меня есть менее экстремальные способы подкрепить свои слова.
Король молчал долго. Минуты две. Смотрел он при этом на мою левую руку. Затем, с глубоким вздохом, выпрямился в своем кресле.
— Говорите, сэр Алистер Эмберхарт, — дал он мне отмашку.
— У Шебадда Меритта никогда не было учеников, — просто сказал я, — Ни единого.
— Что? — удивление, шок и недопонимание монарха даже отразились в его ауре, заставив ту на миг вспыхнуть. Он недоумевающе заморгал, — Хорошо, допустим, но какое отношение это имеет хоть к чему-то, что творится здесь и сейчас?!
— Шебадда Меритта прозвали Узурпатором Эфира, — продолжал я, — за то, что он охотился на других магов, видя в них конкурентов. В течение всего времени своего безраздельного правления миром, он искал, находил и уничтожал людей, пытавшихся управлять эфиром с помощью собственной ауры, приемов, навыков и заклинаний…
— Это известно даже чернокожим голозадым детям на юге Африки! — фыркнул, приходя в себя, Генрих.
— Именно, — охотно кивнул я, — Ваше Величество, озвученный мной факт ведет лишь к тому, что Австралия — это не сокровищница знаний, оставшихся после величайшего мага всех времен и народов. Это колоссальная ловушка для волшебников, спроектированная работать как можно дольше после смерти Шебадда. Пустая ловушка. В ней нет сыра… настоящего сыра. Нет великих книг, нет неизвестных секретов, нет залежей могущественных магических предметов. Есть лишь обманки. Приманка. Обрывки, фрагменты, части. Либо россыпи различной мелочевки… верно?
Это его проняло. Еще бы. Австралийские города-крепости продвинули поиски вглубь континента не более чем на полсотни километров.
Со времен глобальной войны, названной Второй Эрой Магов, прошло чуть более 300 лет. Это были столетия мира, спокойствия, медленного и планомерного развития, только вот первый корабль, под французским, причем, флагом, бросил якорь в одной из бухт Австралии еще 274 года назад. С тех пор все прогрессивные нации мира, в альянсах, или сами по себе, пытались забрать себе тайны материка смерти. Дома Узурпатора Эфира. Бесчисленное количество человеческих жизней и ресурсов было вброшено в войну с природой материка. Враждебные заклинания, ловушки, тысячи видов смертельно опасных химер, закладки нежити и явления, которые никто бы не смог объяснить — всем этим встречала Австралия своих новых гостей, позволяя узнать лишь сущую малость.