Лорды гор. Любовь и корона
Шрифт:
Не могла она мило улыбаться, когда именно в этот миг осознала как никогда четко, какая судьба ее ждет – недолгая жизнь стекляшки в окружении молотов – снежных дьяволов, которым она на один зуб.
«Обломится еще ваш зуб!» – упрямо сжала она губы.
До рождения императорского сына, которого Роберт обещал благословить огнем, ее жизнь будет драгоценной, оберегаемой. Ну, а что будет после, зависит только от нее.
Выживать Летта умела. Она всю жизнь в королевском гадюшнике среди змей и скорпионов росла, научилась за восемнадцать лет.
Она другого боялась: беззащитности перед колдовством.
Бездарность не была бедой в равнинном королевстве, где магией владели только короли, передавая тайну дара по мужской линии. Да еще, по слухам, магичили жрецы Безымянного бога, а остальные жители гардарунтцы либо не были магами, либо сжигались за колдовство жрецами.
Но в северной стране, где все аристократы – маги, где у принцессы нет и не может быть друзей, Виолетте придется очень сложно. Не лучше ли бежать и потеряться? Лучше, но глупо даже надеяться. Во-первых, – зима на дворе, во-вторых, – маги в охране, чтоб их владыка мертвых Азархарт всех прибрал.
Виолетта надеялась придумать что-нибудь в ближайшем трактире, где кортеж остановится на привал. Не зря же отец при прощании надел ей на палец кольцо с рубином и сказал тихо, на самое ухо:
– Совсем плохо станет – брось кольцо в огонь. В любой, хоть в трактирный очаг, хоть в факел, хоть надсвечкой подержи. Я помогу тебе.
И подмигнул. «Беги, дочка!» – так поняла Летта слова прожженного рыжего интригана. Договор формально будет соблюден: ведь король Роберт передал дочь представителю жениха. А то, что невесту потеряли по дороге – не его вина. Да он еще с женишка моральный ущерб за разбитое отцовское сердце потребует!
Но, как оказалось, путь свадебного кортежа лежал мимо всех трактиров королевства, а факелов и костров северные маги не жгли из чувства самосохранения. Какие могут быть костры для ледышек!
***
Перебирая свои скудные воспоминания, невеста императора не заметила, как уснула, устроив голову на груди державшего ее всадника.
Очнулась она от того, что кто-то непрерывно тряс ее за плечи и орал то на ухо, то куда-то в сторону:
– … ничего доверить нельзя, тем более человека! О чем ты думал? Почему ей уснуть позволил? Сейчас это слишком опасно!
И этот кто-то наверняка звался Яррен.
– Да, учитель, – насмешливо отвечал ему Игинир, но развивать тему, что яйца курицу не учат, не стал.
– И чего тут смешного? – тут же вскипел горец. – Пока мы тут спорим, темная тварь может щупальца выкинуть и зацепить девчонку. А душу спящего уволокут – вовек не разбудишь. Буди ее сам, нечего было меня звать, я вам не камеристка.
И принц ему не принц, и принцесса девчонка, и король не король. Да этот парень со всеми на одной короткой ноге, – развеселилась Виолетта. Но продолжала изображать обморочную. Этой придворной наукой девушка владела виртуозно.
– Да и я, как видишь, не служанка, – фыркнул северянин.
– Вижу, вижу, – покладисто согласился Яррен, – такой же спесивец, как твой драгоценный папаша, которого век бы не видеть – настолько наслышан. Принцесса, очнись! Нельзя спать! Да проснись же ты, Летта!
От звука имени, которым ее звала только сестра-близняшка, на душе потеплело. Но глаза открывать девушка не спешила, и ее опять непочтительно потрясли, как яблоньку, а потом на лоб опустилась жесткая рука воина, привыкшего к мечу больше, чем к магии. Без перчатки! Впрочем, лекарю дозволяется, а именно лекаря сейчас являл собой ее телохранитель.
– Ну, и зачем притворяться? – хмуро поинтересовался он. – Тут каждое мгновенье на счету!
Как он сумел вывести ее на чистую воду – загадка.
– Вставайте, ваше высочество, – вспомнил об этикете младший лорд Белогорья. – Мы на земле Севера, но из-за вас застряли слишком близко к границе. .
– Быстрее, миледи, – куда более грубо поторопил Игинир.
– Я нечаянно уснула, – сорвалось у Летты, хотя она уже давно взяла себе за правило: никогда не оправдывайся, если на тебе просто хотят сорвать раздражение.
– У вас был обморок, а не сон, – внес ясность Яррен. – Его высочество за вас испугался.
– Скорее, за нас. Мне показалось, у нее перестало биться сердце, – неприязненно сказал принц, отворачиваясь. – В такой близости от Купола это чревато.
– Какого купола? – Летта непроизвольно проследила за его взглядом и от ужаса едва не закричала.
Свадебный кортеж равнинной принцессы остановился на высоком берегу широкой пограничной реки. Луг был залит лунным светом, казавшимся особенно ярким по сравнению с кошмаром, творившимся на другой стороне реки. Там, где простирались земли Гардарунта.
У кромки противоположного пологого берега опускалась невероятная, огромная, во все небо, туча тьмы, выстреливая вниз мерзкими, склизкими на вид хоботами смерчей. Хоботы тут же отдергивались, но там, где сгусткам удавалось коснуться земли, деревья трещали, как в костре, кроны осыпались черным пеплом, а в почве появлялись черные шевелящиеся проплешины.
Крик застрял в горле девушки, грудь сжало спазмом.
На Гардарунт опускалась Темная страна. Оживший кошмар. Сама Тьма.
Накликала, поминая Азархарта.
Любая страна, – говорили легенды, – может стать Темной. Просто однажды на нее опускается Тьма, и живых уже не остается. Люди не просто мрут. Они становятся ходячими мертвецами, рабами и пищей владыки мертвых, темных князей и их воинства.
Хроники, которые Летта тайком от всех таскала из кабинета отца, утверждали, что пятьсот лет назад Темная страна поглотила западную часть Северной империи, отхватив самые лучшие земли морского побережья. Из-за этой катастрофы изменился климат так, что земли империи окончательно заледенели.