Лос Анжелес Таймс
Шрифт:
— Возможно, да, и рассчитываю, что вы будете откровенны со мной.
— Конечно же.
— За что я, будучи здесь новичком, награжден такой элегантной, и вне всяких сомнений, профессиональной помощницей? Я уверен, что гораздо более опытные руководители построились бы в очередь, лишь бы заполучить такого специалиста.
Она холодно взглянула на него. — Мистер Винсент, вы чересчур прямолинейны.
— Это экономит время.
— Ну, хорошо, — ответила она. — Не вижу ничего такого, отчего не ввести вас в курс того, о чем все в студии и так уже знают.
— Ну, и что же это?
— Позвольте
Я была занята в небольших ролях, использовалась и на вторых ролях в течение нескольких лет, но тут студия стала разваливаться буквально на глазах. У меня была практическая сметка, и я пришла к мистеру Вейнману и попросила у него работу секретаря. Он сделал меня одной из нескольких девушек в своем офисе, а два года спустя, он умер.
Когда Лео Голдмэн возглавил Студию, я оставалась в офисе, и так случилось, что я стала его секретаршей. У нас был роман. Он закончился, когда Голдмэн женился. Очевидно, ему стало неудобно видеть меня рядом, поэтому он передал меня главному продюсеру по имени Мартин Белл, и я стала его секретарем. У нас с ним был роман. Но вот недавно Мартин развелся с женой, и вскоре женился на девушке двадцати с небольшим лет.
Она развела руками. — Теперь, как видите, я оказалась в том же положении, что и прежде, и никому здесь больше не нужна. Все боятся, что в случае чего, я буду жаловаться либо Мартину, либо Лео. Во мне видят эдакую бомбу замедленного действия.
— Ясно, — сказал Майкл. — Но если не учитывать ваших личных отношений с руководством, сами-то вы считаете себя хорошим работником?
— Я действительно ответственный работник, — ответила она.
— А не случалось ли вам искать работу в другой студии? Убежден, с вашим опытом работы вы могли бы стать отличным кандидатом на пост секретаря руководителя самого высокого ранга.
— Мне уже пятьдесят один год. За двадцать три года у меня накопился вполне приличный пенсионный фонд, не говоря уже о прибыли с инвестиций в пенсионный план Актерской Гильдии. Через два года я смогу забрать мои сбережения и прибыль с пенсионного фонда и делать все, что захочу.
— Хорошо, Марго, — сказал Майкл. — Думаю, мне крупно повезло, если вы проведете эти два года в моем обществе.
— Благодарю вас, — ответила она. — Полагаю, я бы тоже этого хотела.
— Должен вам сказать следующее: я тут новичок, и мне понадобится любая помощь, которую вы сумеете мне оказать. Можете считать своей главной задачей — делать все, чтобы мне не опростоволоситься.
— Марго рассмеялась. — Я рада, что вы настолько умны, что осознаете это. Думаю, мы поладим.
— Уверен, так оно и будет, — ответил он. А про себя подумал: ты, дорогая, не только будешь держать меня подальше от неприятностей, но поведаешь, где и какие покойники
Она поднялась. — Чудесно. Отчего бы нам не начать вот с этого? Она подошла к письменному столу и взяла несколько пакетов.
— Что тут?
— Сценарии.
— Откуда они взялись?
— Отовсюду. О вашей сделке со студией Центурион пресса раструбила еще в пятницу. Завтра сценариев будет еще больше. В наших общих интересах не откладывать их прочтение. Вы заслужите репутацию человека, который не тратит время зря.
— Как мне выкроить время на чтение сценариев?
— У вас не будет на это времени. Это моя задача. Сказав это, Марго стала рассматривать обратные адреса на конвертах.
— Вот это шлют нам уже много лет подряд, — сказала она, бросив конверт с рукописью на стол. — Писатель — законченный алкоголик. А вот это — от агента, который не представляет никого, достойного даже простого прочтения. Вот это — от нью-йоркского драматурга, который с середины восьмидесятых годов не написал ни строчки — и все же заслуживает, чтобы мы просмотрели. Я этим и займусь.
— Что у нас еще?
— Я закажу вам визитные карточки и подпишу вас на нужную нам периодику. Передайте мне также обязанности резервирования столиков в ресторанах и рассылки приглашений на просмотры фильмов. Кроме того, я займусь отчетами по текущим расходам. Если вам понадобиться дом, парикмахер или девушка на ночь, дайте знать, и я все устрою. И еще я буду собирать информацию о тех, с кем вам предстоит работать.
Это, подумал он, именно то, что мне нужно знать.
— Есть одна вещь, которую вы могли бы сделать для меня уже сейчас, — вслух произнес Майкл.
— Конечно.
— Я хочу, чтобы вы обзвонили все книжные комиссионки и скупили все экземпляры романа под названием Тихоокеанские дни. И пошлите кого-то забрать их. Они мне нужны не позднее четырех вечера.
Она улыбнулась ему. — Хотите действовать наверняка?
Майкл улыбнулся в ответ. — Только так!
ГЛАВА 17
Майкл с Ванессой отыскали дом Лео и Аманды Голдмэн возле Каменного Каньона неподалеку от знаменитого отеля Бел-Эйр. Они въехали на стоянку ровно в шесть вечера, и Майкл подумал, что никогда не видел ничего прекраснее. Наружная часть виллы потрясла его. Дом окружал великолепный ландшафт, и Майкл молча удивлялся тому, что может сделать человек с растениями, если правильно за ними ухаживать и обильно поливать.
Лео лично вышел встретить их. На нем поверх рубашки-безрукавки была спортивная куртка. — Входите, входите, — обратился он к ним, широко улыбаясь Ванессе.
— Лео, — сказал Майкл, — это Ванесса Паркс.
— Определенно, это она, — произнес Лео, двумя руками пожимая Ванессе руку. — Добро пожаловать в Лос Анжелес и, в частности, в мой дом.
Тут на пороге возникла Аманда Голдмэн. На ней было красивое шелковое платье, расшитое цветами, и у нее была сногсшибательная прическа. — Майкл, — сказала она, подставляя щеку его губам, — как приятно видеть вас вновь. Она повернулась к молодой женщине. — А вы, должно быть, Ванесса?