Лоскутное одеяло
Шрифт:
Мы вернулись домой вдвоем. Я плакала. Дедушка меня успокаивал. Юрий не звонил мне три дня, и я думала, что между нами все кончено. Что ж, может, это к лучшему. Все равно я жила не своей жизнью. Вернусь в больницу, буду делать массаж. Потом, может, и в институт поступлю. Но я, оказывается, так полюбила его и привыкла, что не находила себе места все эти дни. Все ночи он мне снился и во сне целовал меня и обнимал, а потом уходил, сильно хлопнув какой-то железной дверью. На третий день он позвонил и прислал за мной Колю. Я была так счастлива!
К дедушкиной профессии мы больше не возвращались, и все шло как обычно. Однажды Юрий сказал:
— Знаешь, мой отец сказал, что ты — классная девка. Для меня его мнение очень важно. Но все-таки ты грустненькая. Хочу тебе шубу купить какую-нибудь суперскую, чтобы все сдохли от зависти. Хочешь шубу? Все бабы хотят от мужиков только шубы, бриллианты и штамп в паспорте.
— Мне все равно.
— Слушай, а ты вообще чего-нибудь хочешь? Ты в детстве о чем-нибудь мечтала?
— Да, только это очень смешно… Я очень хотела иметь не меньше двоих детей и быть похожей на Алину Айвазовскую, — грустно улыбнулась я.
— Тебе что, нравится Алина Айвазовская?
— Да, очень. Она такая… аристократичная… Благородная.
— Ха! Слушай, вот это совпадение. Хочешь, Новый год встретим с Алиной? Она как раз к нашим пацанам подваливала, чтобы они ей оплатили концертные костюмы. Ну, типа, спонсировать ее…
— Конечно хочу! Это же моя самая большая детская мечта.
Новый год мы поехали встречать в «Редиссон-Славянскую». Накануне Юрий купил мне шикарное вечернее платье и шубу необыкновенной красоты. В отеле мы сели за столик рядом со сценой. Началось празднование, концерт. Алина Айвазовская вышла на сцену в длинном фиолетовом платье и была, как всегда, неотразима. Закончив петь, она спустилась со сцены и подсела к нашему столику. Я просто язык проглотила от восторга. Мое божество сидит на расстоянии вытянутой руки! Я просто боялась дышать, чтобы не разрушить этот прекрасный мираж.
Алина вплотную придвинулась к Юрию и, щедро демонстрируя содержимое декольте, произнесла низким, сексуальным голосом:
— Наконец-то я с вами познакомилась, о, мне очень приятно! Ребята много о вас хорошего говорили, и Алексей, и Артем. Мне сказали, что вы можете помочь нам организовать гастрольную поездку по Голландии и Бельгии, да? Вы сделаете это для меня, Юрий? А я буду ваша раба, вечная раба и должница. Артистам так трудно в наше время! Вы — моя надежда, последний сверкающий лучик в темноте сегодняшнего черного мрака.
Юрий смотрел на нее внимательно и с легким восторгом. Они стали говорить на разные темы, касающиеся организации гастрольной поездки, и Юрий пригласил ее на танец, подмигнув мне. Я смотрела на них, не в силах оторвать взгляд. Мой мужчина, тело которого я знаю так хорошо и которого касаюсь руками каждый вечер, теперь находится в руках моей любимой певицы! О, это фантастика!
Они вернулись за столик, и Алина стала излагать свое видение жизни нашей эстрады. Тут я была очень удивлена. Алина ругана всех певиц, причем находила в них какие-то тайные недостатки в дополнение к очевидному отсутствию голоса и слуха. В ее словах было столько яда, что мне стало плохо. Я никак не могла предположить, что человек с такой утонченной, аристократичной внешностью может держать внутри себя такие ужасные залежи негатива. Особенно почему-то досталось Алене Свиридовой.
Алина разговаривала, обращаясь только к Юрию, словно меня не было за столиком. Я поняла, что Юрию хочется привлечь ее внимание ко мне, ведь он помнил про мою мечту с ней познакомиться. Он обратился к Алине:
— А вот Анна, моя добрая знакомая. Она ваша давняя поклонница, очень мечтала с вами познакомиться.
— Ну что ж, детка, твоя мечта сбылась… Как видишь, я — обычная женщина, со своими проблемами. Если хочешь, могу тебе где-нибудь оставить автограф на память… — Она слегка высокомерно смерила меня взглядом. — Если уж тебе так хочется, можем сфотографироваться на память. Сейчас, только поправлю прическу…
Нас щелкнул фотограф, и именно эта фотография потом попала в еженедельник «7 дней», что вызвало бурю эмоций у девчонок из моей больницы.
…Через неделю после Нового года Юрий вместе с Алиной уехали на гастроли в Голландию. Смутная тревога охватила меня. Чтобы как-то отвлечься и успокоиться, я стала шить лоскутное одеяло в технике печворк. Я поняла, что очень скучаю по Юре, и с нетерпением ждала его возвращения. Бедный, он так замучился со мной, все хочет меня как-то развеселить. Ничего, вот теперь вернется, и я стану веселой, буду смеяться, выучу какие-нибудь анекдоты и буду ему рассказывать их на ночь, как Шахерезада. А может быть, пойду и выучу танец живота, чтобы его развлекать…
Когда он вернулся, я сразу почувствовала перемену в его отношении ко мне. Я словно раздражала его самим фактом своего существования. Тетя Вера взяла небольшой отпуск, поэтому я с восторгом решила продемонстрировать Юре свои новые кулинарные достижения. Однажды я приготовила Юрию особые рыбные котлеты. Он попробовал их и все немедленно выбросил в мусоропровод.
— Ты чё, влюбилась? Все пересолено. Гадость какая-то… Смотри хоть за тетей Верой, как она готовит, учись у нее, а то ничего не можешь. Только продукты переводишь зря.
Бедные котлеты. Они разделили судьбу моего старого мобильного телефона, потом книги Ошо… Слезы предательски выкатились у меня из глаз.
Мне казалось — очень вкусно и совсем не пересолено. На вкус, на цвет товарищей нет. Что ж, чуть позднее приготовлю что-нибудь другое.
Я вздохнула и ушла в спальню, чтобы лишний раз не раздражать моего сердитого хозяина. Там я забилась в угол, открыла книгу Мураками «Заводная птица» и попробовала успокоиться. Но спрятаться мне не удалось. Юрий тяжелыми шагами вошел в комнату и выхватил из моих рук книгу.