Лот
Шрифт:
— Мария вы не понимаете, что творите, да Матвей меня из окна выпроводит лишь бы со мной не оставаться…
— Не выпроводит. У него дополнительный профиль юриспруденция, законы он знает. Я буду звонить раз в день узнавать, как дела. В ваших интересах разрулить всё в лучшем виде. Иначе сидеть вам тут как минимум до нового года! — послышался стук каблуков, и сигнал вызова лифта.
— Мария, вы не можете оставить меня здесь вот так! Это не законно! Это уголовно наказуемо…
— Спасибо потом скажешь, — еле расслышала я сквозь шипение,
— Зашибись, — зло стукнула я дверь, которая препятствовала моему бегству.
Не ну это надо так попасть, то?! Я ещё раз пнула ни в чём неповинную дверь. И тяжело вздохнув, повернулась к ней спиной. Глаза уже привыкли к темноте, но видно всё равно ничего не было. Вот только я сетовала, на то, — какая же я дура. Неоднократно бывала в этой квартире, а где находится выключатель так и не удосужилась узнать.
Теперь вот здесь стою в полной тишине и темноте. Если Матвей и правда здесь, то он спит как труп, иначе мои крики и стуки в дверь должны были бы его разбудить. Мысли о трупе заставили всё внутри замереть.
Сколько Марии здесь не было и как тяжело болен Матвей?!
Я резко сделала шаг в перёд стараясь развеять вязкий тёмный туман выставив перед собой руки. И совершенно забыла, что совсем недавно опустила пакеты с продуктами на пол, и запнувшись об них полетела наконец-то узнав какой наощупь мягкий ковёр. До этого знала только как приятно на нём стоять, а тут, уже хоть какие-то продвижения. Утеплённое пальто мешало встать на ноги, да и жарковато уже в нём было, поэтому расстегнув его я поднялась, и на этот раз аккуратно ступая, ощупывала воздух на предметы в которые можно врезаться. При этом старалась припомнить расположение мебели.
И почти через «целую вечность», я наконец-то наткнулась на огромную кровать, что стояла по среди комнаты. Тут же пробежав по её изгибам и мягкими одеялу, нашла край, и дотянулась до прикроватной тумбы, на которой стоял один из торшеров. Нащупала верёвочку, дерганула и часть комнаты залил приглушенный свет, который вначале мне показался очень ярким почти слепящим. Как только мои глаза привыкли, я осмотрелась во круг, и заметила закутанного в одеяла Матвея, который лежал, с другой стороны. Тут же бросилась к нему.
Я ещё не успела до тронутся до его кожи, но уже ощутила исходящий от него жар. Но сам Матовей спал безмятежным сном ребёнка. Глаза его были закрыты, губы побледнели, а может это из-за освещения, но вот дыхание было хриплое и неровное. Убедившись, что у демона жар, самым простым и распространённым методом, — приложив руки к его лбу, — я испугалась.
— Моть? — позвала его я. — Моть?
— Ммм, — раздалось мне хриплое в ответ. Матвей, лишь слегка мотнул головой, и закашлялся. Кашель был страшный. Мне даже в какой-то момент показалось что он выплюнет свои лёгкие.
Прокашлявшись Матвей приоткрыл глаза и мутным взглядом посмотрел прямо на меня.
— Вита, — полу хрипя полу сипя, выдавил он,
Я не была врачом, и с подобным никогда не сталкивалась, но всё что я могла предположить, так это самое страшное. А что могло быть самым страшным? Рак? — нет тут вряд ли. А вот пневмония в самый раз. Ему в больнице нужно быть, а не здесь! О чём думала Мария когда запирала нас с ним, вместо того чтобы вызвать скорую?!
— Подожди. Моть, твоя мама сказала, что должны быть лекарства, щас я гляну, — начала я сползать с кровати в сторону принесённых мной пакетов, — Матвей успел ухватить меня за руку. Надо же в таком состоянии, а силы навалом.
— Вита, — вновь прохрипел он мне. — Ты здесь…
— Да, я здесь, — виновато улыбнулась я.
— Нет, — вновь мотнул головой Матвей, и поморщился. Он прикрыл глаза, и отпуская мою руку, видимо уже для себя проговорил, — нет, это всего лишь моё больное воображение.
Так захотелось огрызнуться что это у его матери воображение больное, но смысла не было. Я соскользнула с кровати, и направилась к пакетам. Один из них был с кучей разнообразных лекарств.
— Вот что мне ему из этого нужно дать? — Закатила я глаза.
Проблема состояла в том, что номера Марии у меня не было, и позвонить ей я не могла. Залезла в карман своего пальто и позвонила Оксане, надеясь, что она хоть морально подержит. К моему сожалению, она не ответила, хотя ждала я долго. С тяжелым вздохом я разулась, сняла пальто и подобрав пакеты, отправилась на кухню всё это разбирать.
Что самое интересное: холодильник уже был забит продуктами, их здесь хватит на месяц точно. Я с трудом впихнула то, что привезла Мария. И хоть продуктов было дофига, готовой пищи не нашлось. Поэтому я оставила куриную голень, и решила сварить бульон. Хотя наверное лучше сразу готовить суп, раз меня ещё не скоро отсюда выпустят.
Телефон зазвонил в тот момент когда я поставила кастрюлю с водой и курицей на огонь.
— Оксана, — возопила я в трубку, — мне очень нужна помощь.
— Что-то случилось? — настороженно спросила девушка.
— Случилось! Мария Демченко заперла меня в квартире со своим больным сыном, а ему как минимум необходим врач, как максимум госпитализация. У меня здесь куча лекарств и я не знаю, как и в какой дозировке ему и давать. Я…
— Погоди, — перебила меня Окси. — Ты с Матвеем, и он болен, я правильно поняла.
— Да.
— Ему сильно плохо?
— Да!
— Так вызови врача…
— Ты слышала, что я сказала? Мария заперла нас здесь. Ключ только у неё и Игоря Валерьевича, — тяжело проговорила я.
— Виталина? — вместо Оксаны вдруг раздался мужской голос, а на заднем плане мат Окси, и крики чтобы кто-то убирался подальше.
— Эээ, да, — настороженно ответила я.
— Что случилось? Это Артём.
С очередным тяжелым вздохом я опустилась на один из барных стульев и по новой повторила всё что произошло и в каком я оказалась положении.