Ловчий желаний
Шрифт:
Прикосновение сталкерши, что провела его «за ручку» до самой границы Зоны…
Она ушла ночью. Не прощаясь. Когда Леа бросила его, Ник спал.
Он проснулся мгновенно, будто его водой ледяной окатило, резко сел и ошалело закрутил головой. Отсутствовало ставшее привычным ощущение объятий. Потому и проснулся, наверняка.
Отсутствовала и проводница.
Приплыл, что называется.
Место и время – самые те, что хотел.
Глухая зимняя полночь. Ник в палатке перевалочного лагеря, в непосредственной близости от границы Зоны.
Один.
Совсем один.
Никаких
Засыпая в арендованном «куполке», Котомин был совершенно уверен, что утром проводница выполнит последний пункт контракта. Обеспечит ему прохождение блокпоста и только после этого помашет ручкой. Точнее, разомкнёт сцепку их рук. Репортёру очень не хотелось расставаться с нею, но изменить ход событий возможности у него не было.
Удручающая действительность превзошла пессимистические ожидания.
Ну что же. Спасибо за недвусмысленное напоминание. Вредно для жизни привыкать к чьей-либо помощи. Хочешь жить – умей вертеться.
Самостоятельно.
Решения принимать и отвечать за их последствия. Не надеясь, что какая-нибудь «мамочка» прикроет, приголубит и сопли подотрёт. Рассчитывать только на собственные силы. И на Удачу…
Что не будет томиться ожиданием по эту сторону границы до рассвета, Котомин решил первым делом. Почему-то. Уже выспался, можно сказать. Чем не утро.
Далеко не все в транзитном лагере соблюдали ночной режим сна. Местный люд проворачивал делишки круглосуточно. Кто-то в Зону следовал, кто-то из неё уходил, кто-то здесь торчал, посредничая во всех смыслах… Четверти часа не прошло, и «язык до Зоны довёл», Ник отыскал посредника нужного профиля. Вернее, тот сам отыскался, зверь на ловца прибежал. К только-только начавшему наводить справки транзитнику подкатил, назвался Супермаксом и предложил услуги.
Сумма оказалась не такой астрономической, как репортёр ожидал. Четверть её Ник выплатил быстроглазому мужичонке, облачённому в серенький бесформенный балахон, под которым могло скрываться что угодно – и жуткое рваное рубище, и бронекомплект неслабого уровня защиты. Остальное следовало отстегнуть стражникам на «шлагбауме».
После того, как перешагнёшь красную линию, предупредил «балахон». Только после этого, ещё раз акцентировал Супермакс. Бабки отдашь и сразу же тикай с высокого старта, у сучьих гнид с периметра юмор солдатский, могут и пальнуть в спину. А покуда не отстегнёшь, тоже не расслабляйся, палец от спускового крючка далеко не отодвигай… Живой вернёшься, ко мне приходи, любые услуги за соответствующую мзду.
Вот она, причина заботы, понял журналист. Зонный маркетинг. Наработка клиентуры. А может, и проявление солидарности контрабандистов, исторически ненавидящих погранцов, таможенников и всяких там вахтёров.
Ник поджидал в отдалении, пока Супермакс ходил договариваться. Блокпост, освещённый прожекторами, грозного впечатления не производил. Не бастион, мягко говоря, не последний оплот
Армейский дизайн во всей его непритязательной красе, только колера непривычного. Очень похожий КПП можно узреть на входе в воинскую часть где-нибудь в Нижнем Тагиле, Иркутске или пресловутом Урюпинске. В отличие от внешнего периметра с этой линией, очертившей Зону, интернациональные силы не заморачивались особо. Сим заборчиком просто обозначалась грань, разделившая пусть аномальную, но устойчивость, и совсем уж ненормальный, буйный хаос.
Почему-то казалось, что вход в Черноту должен бы выглядеть… ну, более солидно, что ли. Чугунная витая решётка и помпезные кованые ворота, например… Ага, сейчас!
– Можешь идти, – проинформировал посредник, трусцой подбегая к репортёру. – Они пропустят. Бывай… В смысле, будь жив.
Не останавливаясь и не меняя темпа бега, Супермакс канул. Ник обернулся, чтобы проводить его взглядом, но хемикожаный балахон, сейчас тёмно-серый, уже растаял во мраке. Даже слежавшийся снег под подошвами не поскрипывал. Свет огней лагеря отсюда казался далёким созвездием, тускло мерцающим в ночных небесах.
Идущий в Зону человек судорожно втянул холодный воздух и задержал дыхание… С шумом выпустил облачко пара, повернулся и решительно зашагал к островку света.
Путь через него вёл прямиком в Черноту…
– Ищьё одьин крьетин, – проворчал интербригадовец, несильно толкая створки ворот. Они разошлись немного, между ними появился метровой ширины промежуток. В этот проём можно было просочиться со всей сталкерской экипировкой. Набитая рука у сержанта, далеко не первого бродягу в Зону пропускает. Судя по акценту, стражник француз или итальянец, но в Чёрном Краю русский все осваивают быстро. Язык межнационального общения типа. Здесь английский как-то не прижился. Вот если бы Чернота где-нибудь в Ари-зоне возникла, то… это была бы совершенно другая история и другие реалии. Наверняка.
Если безумное предположение, которое завело репортёра Котомина аж сюда на поверку окажется вовсе не идиотским…
Напарница сержанта, рослая тощая девка с капральскими нашивками, осматривала прохожего молча, но внимательно. Она разместилась сбоку, в нескольких шагах, и держала Ника под прицелом своего лучемёта, ручного браунинга европского производства.
Армейские, не будь дураки, наладили прибыльную пропускную систему. Прекрасно известно, что люди в Зону лезли, лезут и будут лезть. Всех удержать и задержать не получится. Хлопотно, немерено дорогостояще и жертвами неисчислимыми грозит с обеих сторон. Так почему бы не упорядочить процесс?