Ловчий желаний
Шрифт:
Ник, сам себя не узнавая, ответил чётко, по-солдатски. И руки опускать не спешил. От ближайшего поселкового островка света его отделяли несколько десятков метров. И только боги знают, что может произойти на каждом из этих метров. Если Творцы существуют реально и, хоть иногда вспоминая о чёрном пятне на собственном творении, заглядывают сюда… Это весьма сомнительно. В смысле, что существуют.
– Ну, проходь… только пушку в лапы не бери.
Котомин опустил руки и потопал на свет фонаря, подвешенного к стволу тополя. Из угадывающихся в темноте зарослей выскользнула тень и последовала за ним.
Когда
Оптика была военная. Наверняка режим ночного зрения в ней – из самых обычных. Ноги, руки, грудь, живот – обвешаны элементами пассивной брони. В руках тяжёлый лучевик незнакомой модификации, не российского производства. С виду этот боец сильно похож был на инопланетного завоевателя из космического блокбастера.
– Слушай сюда, новичок, – произнёс часовой, – правила тут простые. Со стволом наперевес могут рулить только оранжевые повязки и мёртвые. Неприятности не создавай и в чужие потасовки не встревай. Тут круглые сутки покупают и продают, торговая территория. А также меняются, трахаются, чинят всякую херню, модернизируют… воруют, разводят и тэдэ, и тэпэ. Короче, не стреляй тут и будешь жить – возможно. Остальное нам по барабану.
Выдав предупредительную тираду, милитаризированный «гуманоид» развернулся и мгновенно растворился во тьме за кругом света.
Ник постоял минутку, прищуренно глядя ему вслед. Ну что ж, приветственную речь Зоны можно считать произнесённой.
Репортёр повернулся к посёлку и обозрел открывшуюся картину. В свете фонарей, укреплённых на стволах деревьев, оставленных специально для этого, открылась колоритная ночная панорама…
Наверное, только строительные технологии отличают одно старательское поселение от другого. Суть неизменна – во все времена и у всех народов. Здесь люди не живут. Только обитают. Перед тем, как уйти на поиск хабара. И после того, как добудут его.
На третьем от края здании, длинном бараке, обшитом розовато-кремовым сайдингом, красовался лайтбокс: «КЛУБНИЧКА». Через большое окно, прорезанное рядом с дверью на торцевой стене, просматривался зал. В нём пребывали с дюжину представительниц древнейшей профессии. Девочки разного возраста и пола сидели, лежали, курили, выпивали. Ждали клиентов.
«Эй, бродяга! Иди к нам, скоротай времечко!»
Она пригласила Ника внутрь красноречивым зазывным жестом. Он стоял почти вплотную к окну и разглядывал разномастных рыбок, томящихся в аквариуме. Его заметили, призыв пышнотелой крашеной блондинки был обращён к нему. Но журналист лишь ухмыльнулся, покачал головой. Здесь Николай Котомин сейчас точно прохожий.
К счастью, ни одна из тружениц первой древнейшей не выбежала вслед, чтобы сделать попытку задержать представителя второй древнейшей. Вялые они какие-то. Под утро притомились ждать, похоже, и всерьёз работать никто не хочет. Счастливые, могут выбирать.
У него, Ника, выбора уже не было. С той
Улица вывела к центру посёлка. Весь новый посёлок, по информации, предоставленной ему Леа, вырос вокруг старого. В сердцевине скопления жилищ уцелели капитальные дома, в которых когда-то не обитали, а жили люди… Воплощение культурного наследия прошлых эпох.
В самом центре обнаружилась площадь со многими кострами, вокруг них кучковались разные «комбинезоны». Легендарные сталкерские костры… Испытывая сильнейший соблазн посчитать всё происходящее сном, Ник направился к большому костёрищу, вокруг которого пестрело разнообразие экипировочных униформ. Там наверняка всякой твари по паре. Не хотелось ему встревать с лёту в движения какого-то одного клана.
– Доброй ночи, господа… – начал репортёр и, отметив мгновенно округлившиеся и прищуренные глаза, поспешно добавил: —…сталкеры.
– И тебе приветик, тело, – откликнулся лопоухий пацан в комбезе вольного, молоденький совсем, подросток.
Ему тотчас отвесил подзатыльник бородатый, заросший, как йети, мужик. Идеал камуфляжа! Только позавидовать можно растительности такой роскошной… К тому же однозначно подтверждено исследованиями учёных: чем длиннее борода у мужчины, тем лучше он улавливает информацию из ноосферы. Неудивительно, что безбородые великие мыслители в истории человечества – скорее исключения.
– Ба-ать! Кончай, да?! – возмутился молодой, похоже, его сын. Хотя растительности на лице паренька ещё в упор не наблюдалось.
Котомин прокашлялся, намеренно привлекая внимание окружающих, потом спросил:
– Погреться до утра можно?
– Новенький? Падай. В следующий раз просто подваливай и говори: здорова, народ! Подсесть к костру разрешение испрашивают старожилы только. Потому как боятся их все.
Заросший до бровей сталкер сидел на коврике из каучуковой пенки, облокотившись на свой огромный рюкзачище. Наружность выдавала опытного, но уставшего человека. Ветерана Зоны.
Котомин присел на корточки рядом, расстегнул свою сумку… Этот шедевр «пумовских» дизайнеров сталкеры разглядывали с усмешками. Ник быстро уяснил, что у серьёзных людей здесь в ходу исключительно рюкзаки. Проводница то ли не успела, то ли не удосужилась поделиться с ним многими фактами, а по её сумке-бочонку ведомый счёл, что подобное вместилище груза вполне обыденное… Через несколько часов, днём, репортёр избавился от сумки. Часть вещей переложил в рюкзак, часть продал на барахолке, а приобретённую «вторичку» разместил по карманам и кобурам защитного комбинезона, купленного там же.
Но то, что Котомин извлёк из спортивной сумки ночью, резко изменило выражения лиц сталкеров, собравшихся вокруг этого костра.
Ещё бы! Многолетний «Хеннесси» из запасов пожизненного друга. Это Бедлам посоветовал Нику чем-то запоминающимся отметиться сразу, как только соприкоснётся с зонным людом. Чтобы сплетня о новоявленном мажоре в народ пошла.
– Угощайтесь… бродяги. – Ник сорвал золотую рифлёную плёночку, затянутую вокруг крышки, и звук «Чпок!» прозвучал выстрелом из стартового пистолета, отправившего компанию на дистанцию тёплой беседы до недалёкого уже рассвета.