Ловцы душ на «Обероне»

Валов Сергей Викторович

– Не вижу в них ничего странного? – мягко возразил Ярославцев. – Наверняка Иван Ивановичу подвернулась стоящая работенка, но после детального анализа заявки он понял, что явно не рассчитал свои силы, и решил посоветоваться со всем отрядом. Такое бывало и раньше. В донесении указано время сбора.

– Сегодня в десять утра.

– Ого! Значит, у парней серьезные проблемы, раз они отважились беспокоить нас даже в воскресенье. Если наметиться что-то серьезное, ты согласишься принять участие в операции?

– Конечно же, милый!

Куда ты, туда и я.

Костя трепетно поцеловал ее в губы:

– Ну, что моя боевая подруга? Тряхнем для приличия еще раз стариной!?

Олег и Сергей вдруг закапризничали и Марина, взяв их за руки, повела умываться, при этом еще и, успевая отдавать Ярославцеву необходимые распоряжения:

– Я вряд ли смогу управиться по дому к этому сроку. Слетай, пожалуйста, к Иван Ивановичу сам, да разузнай там, что к чему… А потом и мне расскажешь… Тем более, сегодня должна приехать на каникулы Ленка Булгакова…

Надо бы прибраться, подготовиться, сообразить праздничный стол. А заодно, если вдруг возникнет острая необходимость нашего участия в операции, попросим ее приглядеть за мальчиками.

Капустин вместе с Сотником встречали прибывающих однополчан у выхода из кабины нуль – переброски.

Каждому они тепло пожимали руку, словно не виделись целую вечность, и приглашали пройти на Центральный командный пункт, где по их заверениям все уже было давно готово для проведения расширенного отрядного совещания.

Капустин за последнее время совершенно не изменился, что нельзя было сказать об Иване Ивановиче. И в жестах, и в поведении, а так же манере построения речи у бывшего «отрядного Костолома» появилась естественная командная уверенность, которая постепенно переросла из его личной самооценки во всеобщее признание со стороны своих бывших коллег. Все это, конечно же, вызывало здоровое чувство зависти у большинства Ангелов, которые осознанно отошли от ратных будней и теперь в спокойствии обустраивали свой домашний быт на Планете – Призрак.

Хотя, сказать по правде, никаких чудес в этой, на первый взгляд, загадочной метаморфозе не просматривалось. Ведь командирами не рождаются, ими становятся!

И на процесс формирования Ивана Ивановича как будущего офицера, большое влияние оказал практический опыт командования современной военно-космической базой, который, позволил ему достаточно быстро совершить трансформацию из упертого и исполнительного бойца в более-менее толкового командира тактического ранга.

Как оперативник он, конечно же, был еще сыроват, но не собирался с этим мириться, и уж тем более останавливаться на достигнутом.

Поступив год назад на заочное отделение Академии Космической пехоты, бывший стрелок-разведчик с таким остервенением начал грызть граниты военных наук, что все, без исключения преподаватели, неоднократно ставили его в пример остальным, менее усидчивым и амбициозным, слушателям.

Другим направлением, куда он прилагал свою кипучую энергию, являлось постоянное совершенствование боевых возможностей находящейся в его распоряжении базы.

Поначалу эта неугомонность вызывала дружеский скептицизм даже у «Людей боя», однако, очень скоро бывшие отрядные спецы и инженеры, причем все без исключения, стали наведываться сюда и пытаться задержаться под любым благовидным предлогом, стремясь принять активное участие в разработке новых образцов вооружения и боевой техники.

И не вопрос! Иван Иванович, не отказывал ни кому, был искренне рад их помощи и старался загрузить работой на полную катушку.

Тоска по бурному прошлому терзала Ангелов с завидным постоянством, и им вновь хотелось не только чего ни будь повзрывать, или повозиться с холодной плазмой, но так же изобрести, внедрить и довести до ума такую боевую разработку, чтобы после все вокруг долго охали от зависти.

А Костя, наблюдая за этим со стороны, тихонько благодарил Бога, что у него хватило мудрости совместно с единомышленниками сохранить для отряда столь необходимую всем, отдушину.

Ангелы, эмоционально обмениваясь последними новостями, не спеша, заполняли командный отсек. Старожилы базы подготовились к их встрече основательно. Они заранее выставили необходимое количество посадочной мебели, а сами скромно расположились на своих штатных местах.

Ярославцев, оккупировав ближайший двухместный диван, вальяжно развалился и, по привычке, пересчитал народ.

Марина как всегда оказалась права: почти весь отряд собрался по тревоге. Исключение составили только: Мишель де Базиде со своим семейством, да гастролирующая по колониям Белошвейка.

Еще в коридоре, в приватной беседе с Сотником, он узнал, что Шевалье впервые отказался от участия в операции, при этом пространно сославшись на отсутствие свободного времени.

А вот капитан Булгакова, не смотря на статус вольноопределяющегося члена отряда, старалась, как можно чаще присутствовать на подобных мероприятиях.

Сегодня она тоже не стала делать для себя исключение и скромно расположилась в углу, заинтересовано наблюдая за всем происходящим вокруг.

Выглядела Елена Викторовна, как всегда, великолепно, и Костя решил лично засвидетельствовать ей свое глубочайшее почтение.

Он подошел и с удовольствием припал к ее маленькой, пахнущей жасмином ручки, а затем и вовсе осмелился предложить пошушукаться на своем командирском диване.

– Как дела, будущий Начальник разведки? – капитан доверительно приобнял ее левой рукой за гибкую талию и незаметно для остальных легонько погладил по попе.

– Не плохо, – нейтрально ответила та и так же легонько саданула его локотком под ребра.

Он убрал руку, хмыкнул и поинтересовался:

– Ты здесь давно, недотрога?