Ловец душ и навья невеста
Шрифт:
— Это духи.
— Ты был с женщиной вчера? — она с шумом втянула воздух и засипела: — Ох ты ж… Аж в носу защипало. Что за ядреные духи? Или это твои?
Грета незряче уставилась на Рихарда бельмами глаз. Ее русые волосы были затянуты в привычный пучок, лежащий на макушке неровной картофелиной. От дикой расцветки платья хотелось зажмуриться: мелкие алые бутоны на ядрено-зеленом фоне казались брызгами крови. Надо бы найти торговца, который так поиздевался над слепой женщиной, и объяснить ему, что он неправ…
— Я не пользуюсь
Правая рука затекла, и спину слегка ломило, но Рихард чувствовал себя на удивление бодрым. Улица за окнами уже ожила: по брусчатке прогрохотали колеса экипажа, послышался звонкий голос разносчика газет. Свет из окна падал на вешалку в прихожей, и пуговицы на плаще Карны блестели как серебряные. Может, и в самом деле серебро? Многие богатеи обвешиваются им с ног до головы, надеясь защититься от нави. И серебро на самом деле может ее остановить. Ненадолго.
Рихард встал и подошел к плащу. Склонившись, понюхал, ощутив уже знакомый аромат. Взяв с полки крохотную черную шляпку, покрутил ее в руках. Перо пощекотало ему нос, и Рихард чихнул.
Грета пожала плечами и пошла на кухню.
— Прибери во второй спальне! — зычно крикнул он ей в спину.
— Не надо так орать, — назидательно произнесла служанка, остановившись в кухонных дверях. — Я слепая, а не глухая. Зачем тебе вторая спальня? Если решил привести в дом женщину, так и спите вместе. Еще не хватало мне дополнительное спальное белье стирать.
— Она не будет со мной спать, — ответил Рихард. — Наверное.
— Зачем тогда она тебе нужна? — полюбопытствовала Грета.
— Было бы неплохо, чтобы в этом доме был человек, при взгляде на которого посетители не сбегали бы прочь с воплями ужаса, — проворчал он.
— Ты считаешь меня страшной? — спросила Грета.
Она уставилась на него белыми глазами, в которых словно плескалось молоко.
— Нет, — честно ответил Рихард. — Но твои глаза многих пугают. Как и мои. И хорошо бы ты не начинала пророчествовать и предсказывать конец света через минуту после того, как клиенты переступают порог моего дома… или хотя бы перестала их проклинать… Ты знаешь, что тебя зовут Гретой-бормотухой?
— Бормотуха — это дешевое вино! — возмутилась Грета.
— И ты.
— Люди — грязь, — проворчала она, — весь мир катится во тьму. Мы все умрем, и после смерти не найдем покоя.
— Вот-вот, — кивнул Рихард, — именно об этом я и говорю. Карна будет секретарем и экономкой. Станет принимать клиентов, вести бухгалтерские записи, составлять отчеты для гильдии…
Он хотел добавить про глаза, но запнулся. И одновременно понял, что ему не терпится посмотреть в глаза Карны снова, а заодно увидеть, как она выглядит при дневном свете, почувствовать ее дыхание на своих губах…
— Небось, шалава какая-то, — фыркнула Грета, возвращая его в реальность.
— Порядочная дама, — возразил Рихард с долей сожаления. — Видимо, вдова.
— Если она станет жить с ловцом в одном доме, от ее репутации даже лохмотьев не останется.
— Это уже не моя забота, — сердито произнес он. — И не твоя. Кстати, она уже живет в моем доме. В моей спальне, если точнее. Застели чистое белье в гостевой.
— Я требую прибавки, — заявила Грета. — Раз вас теперь будет двое.
— А я — уважения. И субординации. И чего-нибудь другого на завтрак и обед, кроме овсянки да чая.
— Ладно, останемся при своем, — проворчала Грета, скрывшись на кухне.
А Рихард, нахмурившись, подошел к дивану и натянул опостылевшее пальто. Вся его одежда в спальне. Там же, где и Карна. Спит в его постели, темные волосы разметались по подушке, одеяло сползло… Ее сорочка наверняка из шелка. Рихард покосился вниз и застегнул пальто на все пуговицы.
Наверху раздались легкие шаги, скрипнула дверь, потом в ванной комнате зашумела вода.
— Вот он, мой шанс, — пробормотал Рихард и взбежал по ступенькам.
Толкнув дверь, он осторожно заглянул в спальню, а потом быстро пошел к шкафу. Рубашки, брюки, ремень… Носки выпали из его рук, он наклонился, быстро поднял их и сунул в карман пальто. Трусы, майка, надо забрать все, чтобы не пришлось потом стучать и просить дозволения взять собственные вещи.
Он закрыл дверку шкафа, повернулся, и встретился взглядом с Карной, которая взвизгнула от неожиданности и выронила из рук щетку для волос. Ее халат был белоснежным и лишь едва прикрывал колени. То ли траур не распространяется на халаты, то ли она не успела купить черный.
— Что вы тут делаете? — воскликнула она.
— Простите, — сказал Рихард, вовсе не чувствуя себя виноватым. — Вы были в ванной, и я решил взять свои вещи. Надоело ходить в пальто.
Карна запахнула полы халата плотнее, скрестила руки на груди, которая часто вздымалась в такт дыханию, а Рихард порадовался, что застегнулся на все пуговицы, иначе неловкость ситуации могла стать еще больше. Утром его помощница выглядела даже лучше чем ночью: растрепанные волосы падали на плечи, на щеке виднелся след от подушки, и Карна казалась такой мягкой, домашней… Доступной.
— Вы не можете заходить в мою комнату без спроса, — отчеканила она.
— Вообще-то это моя комната, — возразил он, положил стопку вещей на стул и медленно подошел к Карне.
— Я так и поняла. Но вы предоставили ее мне, — она вздернула подбородок вверх.
Рихард еще раньше заметил у нее этот жест. Наверное, это должно выглядеть высокомерно. Осаживать зарвавшихся слуг. Ставить нахалов на место. Но она будто подставляла губы для поцелуя. Кто ее знает, может, так и есть?
— Потрудитесь соблюдать элементарные правила приличия, — сурово добавила она.