Ловец мгновений
Шрифт:
Он мельком глянул на неё. Мешковато сидящий энцефалитный костюм – грязно-зеленая куртка и широкие штаны, делали фигуру бесформенной, толсто-угловатой. Спасаясь от комаров, надела на голову капюшон и стянула завязки под подбородком. Наружу, только симпатичное озорное личико – со стороны и не разберёшь, то ли молодой парень, то ли девчонка. Задумчиво сидит, рассматривая поверх его головы изгибы реки, выворачивающиеся по ходу, провожая взглядом коряги и полузатопленные деревья вдоль берега, изредка, машинально опуская руку в воду – играет с течением.
И что она к нему присохла? Смотрел на неё и не находил ответа. Активность в их отношениях
Они познакомились около года назад, в Египте. Курортный роман, как было принято считать раньше, который, как ни странно, не заглох, а плавно перетёк в заснеженную Москву.
Он приехал в Дахаб с друзьями учиться виндсёрфингу, она же просто болталась там с подружками – тусовалась, жарилась на пляже. Фортуна швырнула кости – где-то, как-то пересеклись, зацепились взглядами, вечерние танцы, бар и вот они уже сидят вдвоём на берегу моря. Тишина, темнота хоть глаз выколи, и только волны шурша набегают на песок. Тепло, бездумно, лениво. Оазис, светящийся огнями за спиной, зыбкий, как мираж, а вокруг вязкая чернота ночи, пыльная пустыня и хриплое дыхание моря.
Двадцать шесть. Разведёнка. Детей нет. Шикарные волосы – густые, до плеч, цвета спелой пшеницы. Чуть выше среднего, худая, длинноногая, даже, пожалуй, слишком длинноногая… Была в её фигуре какая-то несуразность, угловатость, как у жеребёнка, но это и привлекало. И в мозгах у неё было что-то не в порядке, не так, как все, она смотрела на этот мир. Нравилось ей, всё убогое и неправильное. Он хорошо помнил, как уже в Москве, под Новый год, она с восторгом и умилением, всплёскивая руками, рассматривала и восхищалась облезлой донельзя елкой, которую продавал пьяный мужик в переходе. И ведь восхищалась совершенно искренне. На эту ёлку без слёз не взглянешь, а ей она нравилась… В общем, было в ней что-то такое, что притягивало его, как магнитом.
Вот в этих ночных посиделках на берегу моря и родилась авантюрная идея…
Всё просто. Ночь, берег тёплого моря, молодая симпатичная девушка под боком, вот он и завёлся, распушил хвост. Полились бесконечные рассказы из прошлой жизни – про геологию. Это сейчас он в бизнесе, рубит бабки, а раньше… И понеслось! Север, вертолётные забросы, сплав по таёжным рекам, охота, встречи с медведем, голодовка – он щедро вываливал, живописал приключения своей молодости. Подкупало, что слушала завороженно. Она первая и предложила… Даже не предложила, попросила: «Что мы по югам мотаемся? Всё одно и тоже! Покажи мне Север… Давай сплавимся по какой-нибудь реке. Сам выбери, ты же знаешь… Я – нормально… обузой не буду! Обещаю!»
Когда ты ночью лежишь на прогретом бешеным дневным солнцем песке, на берегу Красного моря, перебирая пальцами светлые волосы прикорнувшей рядом девушки, – то конечно! Поедем! Когда? Да хоть завтра! Главное, что не сейчас, сейчас и здесь хорошо…
Идея поездки на Север должна была умереть, раствориться в мутном мареве монотонных московских будней. Но нет, она помнила и, время от времени, когда встречались, напоминала ему, возвращалась к этой идее. Потихоньку, он и сам начал серьёзно рассматривать возможности такой поездки. Да что там говорить – на Север тянуло… Обсудил всё с друзьями, прозвонился по старым связям в Архангельске… К лету, действительно,
Потянулся плёс, длинный, медленный. Он, изредка подгребая вёслами, пристально вглядывался в темную толщу воды, сквозь которую с трудом прорывались солнечные лучи – застревали, расцвечивая воду светло-коричневым. Над головой белёсое северное солнце. Бесформенные, тяжелые столбы белых облаков на синем августовском небе. Тихо, спокойно, только время от времени прощебечет невидимая пичужка, подчёркивая зависшую между деревьев тишину, да журчит вода в камнях переката.
Наконец, увидел. Двумя еле заметными гребками направил лодку ближе к берегу, понизив голос до шепота, стал объяснять ей, куда надо смотреть. Под самым берегом была яма. Солнечные лучи, растворяясь в глубине, мутно высвечивали два тёмных метровых бревна, испещренных бордовыми пятнами – сёмга, царь-рыба! Мечта любого охотника и браконьера.
Рыба неподвижно стояла на глубине, даже плавники не шевелились.
Он направил лодку к берегу. Над водой нависали густые кусты, можно было зачалить к ним лодку и побросать спиннинг. Понимал, что шансы поймать на блесну сёмгу, с его-то умением, были минимальны, но случай упускать не хотелось. Сёмга – рыба сильная, умная, осторожная, поэтому и ловят её варварски – сетями.
Ухватился за торчащую ветку, лодка стала разворачиваться, притираясь бортом к кустам. Он прикрикнул на неё, чтобы не суетилась, сидела спокойно и ни за что не хваталась, – всё сделает сам, но в этот момент ветка обломилась; удерживая равновесие, навалился на борт, лодку сильно качнуло и медленно понесло прочь от ямы.
Можно было, конечно, подгрести, вернуться назад к кустам, но уже расхотелось, что-то нарушилось и он, чертыхнувшись, поудобнее устроился на сидении и погрёб дальше.
Останавливал, успокаивал себя: «Ладно, это только первый день, всё и так хорошо, всё ещё впереди, и уж если не сёмгу, то хариуса он наловит, да и её научит пускать «мушку» через перекат… Хариуса много… Может и утка будет… Сегодня надо просто плыть, войти в привычный режим передвижения, чтобы понять, сколько они проходят за день и проверить, правильно ли рассчитал время двенадцатидневного маршрута до места «забора» – вывозить их должны вертолётом и надо вовремя прийти в контрольную точку».
Он что-то рассказывал ей о сёмге, о хариусе, способах их ловли, как приготовить свежую икру, сам, заводясь от этих рассказов, сдерживая себя, чтобы не остановиться на одном из перекатов и не попробовать ловить.
Они плыли ещё часа два, и он как раз подумывал, что пора сделать короткую «днёвку» – чаю попить, быстренько перекусить, когда заметил впереди сеть, перегораживающую реку. Белые пенопластовые поплавки были притоплены сантиметров на десять, но всё же ясно просматривались в воде.
Перестал грести и показал ей. Она встала и, держась за его плечи, рассматривала цепочку белых поплавков под водой, что протянулась от берега к берегу.
– Смотри! А вон два поплавка с края утонули! Это что? Рыба попалась?
Он присмотрелся. Действительно, крайние поплавки были сильно притоплены.
– Давай посмотрим! Вдруг это сёмга? – её лицо загорелось весёлым азартом. – Мы брать не будем, только поглядим… – шёпотом, заговорщицки.
Не отвечая ей, огляделся по сторонам, прислушался. Тишина. Ни веточки не шелохнётся… Солнечные лучи отсвечивают в тёмной воде плёса, синее небо, да белые тяжелые облака над головой. Спокойно, радостно…