Ловим со льда. Все секреты зимней рыбалки
Шрифт:
…Наутро, вооружившись пешней, я отправился на поиски удачи. Вокруг камышового «пятачка», где в прошлые годы неплохо брал окунь граммов по 150–200, уже виднелись свежие лунки. На них я задерживаться не стал, а пробил в стороне несколько новых. Одна из них заработала неплохо: на мелкую блесенку нет-нет да и прицепится «полосатый».
Метрах в пятидесяти от меня, стоя, блеснили трое местных рыболовов, среди которых я узнал местную знаменитость – бабушку Алену с ее неизменным ведерком на легких санках. Вскоре, постукивая тяжелыми пешнями, они один за другим ушли вверх по Нерли. Я же, обогнув широкий мыс, решил обследовать нижний участок реки,
Может быть, потому, что вокруг не было конкурентов, я особенно не торопился, методично облавливая пробитые пешней лунки. И вот наконец у самой кромки зарослей хвоща – поклевка. После подсечки чувствую: идет туго.
Вынутый из лунки окунь подпрыгивает несколько раз и сам освобождается от блесны. Вскоре рядом с ним запрыгали на льду его сотоварищи: темно-зеленые с яркими багряными плавниками. Настоящие красавцы! И все как на подбор – примерно граммов по двести.
Целлофановый пакет быстро тяжелел. И только я собрался закончить ловлю, как клев неожиданно прекратился. То ли окуневая стая была небольшой, то ли жор кончился.
Солнце уже клонилось к горизонту, когда я вернулся на утренние лунки. Поклевок на них не было, но неподалеку я обнаружил участок белесого льда, где насчитал около десяти сдвоенных лунок. По всему было видно, что еще до оттепели здесь кто-то ловил на жерлицы. И небезуспешно: возле двух лунок заметны были слабые следы крови от пойманной рыбы.
Недолго думая, я пробил пяток лунок и замерил глубину. Так и есть! Место что надо: подводная бровка рядом с руслом Волнушки. До поезда еще часа четыре – почему бы и не поблеснить, тем более что ноги после переходов по скользкому льду гудят от усталости.
Откровенно говоря, я не очень рассчитывал на хватку солидного хищника, хотя интуиция подсказывала, что щука, а может быть, и судак, здесь есть. Поэтому, когда после очередного подъема блесны удильник буквально прижало к лунке, я даже не успел сделать подсечку. Однако рыба засеклась сама и теперь упрямо тянула в глубину.
Пришлось сдать с катушки несколько метров лески.
«Перетягивание каната» на этот раз закончилось в мою пользу. Желтая речная щука, весившая, как потом выяснилось, 4,2 кг, лежала на льду, злобно сверкая глазами, а мое сердце еще долго билось учащенно и радостно.
Уже возле берега встретился с возвращавшейся с рыбалки бабкой Аленой: ее ведерко было доверху наполнено окунями.
– А у тебя как?
В ответ я вывалил из пакета на лед пятнистую хищницу. Алена перевернула ее с боку на бок и по-доброму, без зависти сказала: «Хороша щучка… Завтра с утра можно будет и жерлицы поставить…»
В снегопад на Печухне
Было это в первых числах декабря. На Волге лед еще как следует не окреп, поэтому окуня мы с приятелем искали по заливам, в основном на мелководье. Во второй половине дня небо захмурилось, подул сильный юго-западный ветер, и рыболовы сначала поодиночке, а затем небольшими группами потянулись на базу. К вечеру многие уехали домой. Мы же с Юрием решили задержаться еще на один день.
Оставшиеся на базе рыболовы вели себя непривычно тихо. Да и о чем говорить, когда вчера не клевало, а сегодня и совсем брать перестало? После ужина, настроив снасти и уложив их в рыболовный ящик, Юрий сказал:
– Завтра затемно двинем на Печухню. Даже если хорошего клева не будет, там все равно что-нибудь да поймаем.
До закоряженной речки Печухни примерно час ходьбы. Рыбацкая тропа петляет среди густых березняков и осинников. Воздух лесной, чистый. Так что идти – одно удовольствие. Но стоило выйти на лед подпруженной реки, как мы оказались на сыром, пронизывающем до костей ветру. Решили укрыться за островами, в небольшой излучине, где над берегом стеной возвышались вековые сосны и ели.
Места здесь самые окуневые. Довольно медленное течение, тростник в рост человека, да и глубина подходящая. Клев, однако, был неважный, и нам пришлось изрядно поработать ледобурами. Лишь изредка удавалось из одной лунки поймать одного-двух небольших окуньков. Проведя половину короткого дня в безуспешных поисках, мы серьезно загрустили.
– Все, – сказал Юрий, – сверлю последние пять лунок, пробую на них – и домой.
У меня же планы были несколько иные. Я решил перейти к противоположному берегу и, двигаясь вниз по течению, искать рыбу. Вполне возможно, что окунь начал скатываться в низовья, ближе к большой воде Волги. На мои доводы Юрий лишь махнул рукой, пообещав через полчаса меня догнать.
…Не знаю, сколько я просверлил лунок. Может, пятьдесят, может, больше. Но в конце концов и моему терпению наступил предел. Я сел на ящик в обнимку с ледобуром и тупо уставился в одну точку.
Впереди меня была совсем небольшая заводинка, заросшая камышом. Сверлю возле камыша. Глубина – сантиметров шестьдесят. Маловато. Делаю по направлению к руслу еще четыре лунки в 5—10 шагах одна от другой. Тут же начинаю ловлю. Опускаю мормышку в первую лунку, где мелко, – пусто. Из второй достаю пару «матросиков», причем один из них красноватого цвета – настоящий пижон. А вот в третьей лунке меня ждал сюрприз. Лишь только мормышка коснулась дна, кивок дернулся, а затем медленно выпрямился. Подсекаю – и чувствую: идет тяжело. Окунь… Длиной уже с ладошку.
То, что нам надо! Снова опускаю мормышку – и снова поклевка. Плохого настроения и усталости как не бывало.
Возле лунки уже лежали десятка полтора ровных окуней, когда подошел Юрий. Мы понимающе посмотрели друг на друга.
– Не теряй времени, – сказал я. – Садись быстрее рядом.
Он отошел в сторону метров на десять, пробурил несколько лунок. И тоже начал таскать окуней одного за другим.
Между тем большими хлопьями густо повалил снег. Живописные берега Печухни потонули в сплошной белой пелене. По льду мела поземка. Лунку заносило снегом, то и дело приходилось пускать в дело черпак. А окунь все брал и брал. Казалось, он сошел с ума! На крючке мормышки оставались лишь какие-то жалкие остатки мотыля, из них откровенно торчало жало крючка, но рыбу это не смущало. Окунь чаще всего засекался сам, не позволяя приманке опуститься до дна.
Раз за разом я осторожно достал двух солидных горбачей граммов по семьсот каждый. И вдруг после очередной поклевки почувствовал по натяжению лески, что подсек не свою рыбу. Короткая борьба. Обрыв!
Достаю из ящика запасную удочку с более прочной леской, вынимаю на лед еще несколько хороших окуней и решаю подвести итог. Расчистив ногой лед возле лунки, черпаком выгребаю напрочь занесенный снегом улов и прикидываю на глаз – норма выполнена. Пора остановиться!
Сколько же прошло времени? Не более часа.