Ловушка для артефактора
Шрифт:
— Ой все, — я спрятала руки за спиной. — Вдох-выдох! Дыши уже, а то такое чувство, что тебя сейчас кондратий хватит. Нормально? Соображаешь?
— А я и не переставал, — едва ли не обиженно заявил верзила. — Знаешь, мне хороший друг-кузнец оружие делает по себестоимости, по цене материала, значит. Вот и с тобой мы будем работать так же, — заявил Киран. Но только я хотела возмутиться, как он со всей решимостью заявил: — И слушать ничего больше не стану. Я так решил. А делать другие сечения научусь, вот увидишь. Гномов за пояс заткну!
И такое счастливое выражение лица у него при этом стало, что я не сдержалась и рассмеялась.
— Ох, Киран, теперь я в этом уверена! Ну и повезло же мне с тобой!
Мы еще некоторое время поперешучивались, парень постепенно приходил в себя, а я делала последние штрихи на браслете. За всеми этими приготовлениями мы и не заметили, что на крепость опустился вечер, и пришло время поздравлять именинника.
Отмечать решили на улице — все сошлись во мнении, что нечего прозябать в общем зале в такую чудную погоду. Наверное, нам всем не хватало праздника — каждому досталось за эти недели, кого-то даже нехило потрепало. Да и я сюда ехала чуть ли не на «каникулы», а попала на поле боевых действий. Так что веселье началось ещё до застолья. Даже не веселье, а баловство: воздушники — Мирон и Рэйдан — устроили перетягивание стола, пока Веррон мимоходом не врастил столярное изделие прямо в дерн лужайки. Агнесс устроила небольшие костерки на переносных жаровнях — оказывается, в крепости нашлись и такие. Я думала, у нас на чердаке могильник хлама, а оказалось — склад раритетов. Огонь — это здорово. Не то что бездушные магические светильники. Да и Кас вместо салюта запустил вверх рой крошечных искристых фаерболов и не давал им упасть магией воздуха. Ну а я принесла музыкальный артефакт — записей баллад было не так уж и много, но все же не в тишине сидеть. А Натан?! Наш Натан — золото! Нет, я таки познакомлю его с Таськой, парню не отвертеться. Он не просто накрыл стол, но еще и застелил его самой настоящей скатертью. Умереть не встать!
Серые земли, суровые горы, рубиновый закат спорит с огнем жаровен, стол под открытым небом и торт, увенчанный длинными шпажками вместо свечей, на белой скатерти. Хорошая посуда у Натана тоже нашлась, вернее сказать, приличная. Во всяком случае, красивый кувшин для напитков имелся. Вот что значит практичный подход к долгой изоляции на краю мира. Напиток, правда, подкачал — настои трав редко выглядят аппетитно, уж я-то знаю, насмотрелась у подруги. Но в сумерках не видно.
Чаловка с калицей сработали как надо: народ вовсю балагурил. Мне кажется, что столько смеха в этой крепости не было за весь минувший год. Вспоминали учебу в академии, дружно содрогались при упоминаниях об экзаменах или «любимых» преподавателях. Все мы, можно сказать, однокашники. Я самая мелкая — вчерашняя выпускница, но и ребята недалеко ушли. Разница не такая уж и большая, от года до семи лет. Веррон у нас самый «престарелый» — ему двадцать семь, Мирон младше его на год, хотя за счет шрама на лице я бы дала ему все тридцать. Поэтому веселились все дружно и с удовольствием. Киран, который громче всех радовался нарушению сухого закона, неожиданно отказался пить, только за именинника пригубил — рискованно, мол, огневику так расслабляться. Ну, ничего, ему простительно, он и без всяких увеселительных напитков навеселе по жизни, а вот остальные расслабились, чего мы, собственно, и добивались.
— Короче, поздравляем тебя, Ноэль, — заявил огневик, когда на улице окончательно стемнело, — расти большой, держи подарок. А что за подарок, расскажет Иветта.
О таком мы не договаривались, так что я на несколько секунд растерялась. Но достаточно быстро взяла себя в руки, пояснила, от кого конкретно подарок и дала краткую инструкцию. По ошарашенному выражению его лица поняла: Ноэль был так удивлен, что даже особо и не вникал — оказался не в состоянии. Кажется, наши травники переборщили с крепостью чаловки.
Слова Кирана стали чем-то вроде спускового
— Это сильное восстанавливающее зелье, — смущённо сказала она. — Спасет, даже если будешь на волосок от смерти. Учитывая, что ты собираешься ввязаться в войну со своим отчимом… В общем, дарю и желаю, чтобы оно тебе не пригодилось.
— Спасибо, — Ноэль благодарно сжал её руки и переключил внимание на подошедшего Мирона. Я сама не заметила, как напряглась, слишком ярки были воспоминания о том, как Мирон был готов бросить друга на смерть.
Мужчина протянул набор метательных ножей.
— Это на удачу. Они много раз спасали мне жизнь. Надеюсь, тебе тоже послужат.
Ноэль ненадолго растерялся, а затем поблагодарил его, и парни пожали друг другу руки.
— Думаю, можно считать это актом примирения, — с улыбкой сказала Элена, внимательно глядя на них. Вокруг послышалось улюлюканье.
Последним подарок вручал Касьян. Правда, никто так и не узнал, что он подарил, подойдя к Ноэлю, Кас шепнул ему что-то, и они отошли в сторону, так что слышать, о чем они говорят, мы не могли. Вернулись парни донельзя серьезными, Ноэль вообще выглядел каким-то пришибленным.
Чуть позднее я не выдержала и спросила Касьяна:
— Так что ты ему подарил?
— Шанс восстановить справедливость. Я связался с отцом, рассказал ему о том, что нам удалось разузнать, и он пообещал лично проконтролировать расследование смерти отца Ноэля. Если его отчим виновен, он ответит за то, что сделал. В общем, парню помогут.
Ого! пожалуй, это самый лучший подарок из всех.
Праздник закончился глубоко за полночь. Мы с Касом и Кираном, как единственные ровно стоящие на ногах, остались убирать мусор и грязную посуду. Будет полнейшим свинством, если вместе с похмельем Натану достанется ещё и гора грязной посуды. Так что я активировала водоворот и занялась делом.
— Нас ждет очередной отчет Верховному? — широко зевнув, спросила я, едва только переступила порог кабинета своего командира. — Вечер получился хорошим, но мы так ничего и не узнали.
— Он ещё не закончен. Я у входной двери замаскировал сигналку, если кто-то ночью захочет покинуть крепость — мы узнаем. А сейчас ложись спать, Верховного я беру на себя.
Подавив очередной зевок, я уснула, стоило только голове коснуться подушки.
34. О том, как ошиблись
Утро после праздника выдалось недобрым. Для всех, кроме меня и Кирана.
Касьян был необычно хмурым и задумчивым — сигналка у двери не сработала, хотя, как я поняла, он на это рассчитывал. Ребята выглядели уставшими и невыспавшимися. Некоторые из них морщились, потирая виски, так что варево Элены пришлось как нельзя более кстати. Горькое, с чуть солоноватым привкусом, оно бодрило и снимало неприятные последствия вчерашней невоздержанности — только потому ребята и продолжали пить эту бурду, тогда как мы с парнями — Касом и Кираном — тихо радовались, что избежали этой участи. Глядя на выражение лиц товарищей, мне меньше всего хотелось лично пробовать эту дрянь.
Натан, даже страдая последствиями минувшего вечера, не бросил свои обязанности — встал раньше всех, приготовил завтрак и даже испек какие-то крендельки к чаю. Так что я наслаждалась сладкой кашей, а Киран и вовсе уплетал уже вторую порцию и подтрунивал над товарищами.
Мирон был единственным, кто так и не вышел на завтрак, и все решили, что он все еще отсыпается после попойки. А в его случае это была именно попойка — он так перебрал, что бедной Агнесс пришлось его чуть ли не со скандалом укладывать спать. Короче, если у трезвого Мирона характер не сахар, то у чуть подвыпившего — тертое стекло, не иначе.