Ловушка для диггера
Шрифт:
– Нет. Рассказал.
– Загадочная ты наша. Ничего не понимаю. По порядку давай. Он рассказал тебе, что гей?
– Ему и говорить об этом не надо было. И так все ясно. Представь, рассказал мне про то, как в Испании был на корриде.
– И что?
– Слушай дальше. Говорит: выпустили на арену быка, а он пятиться стал. Пришлось тореадору за ним по арене гоняться. Упорный парень попался, загнал-таки бедное животное в угол и, как положено, нанес ему шпагой смертельный удар. Бык стал заваливаться набок… Вот теперь привожу тебе слова этого гомосексуала дословно: бык стал
Марина замолчала и выразительно посмотрела на Софию.
– Ничего не понимаю. И с чего ты взяла, что он гей?
– Ты никогда не замечала, как нормальные мужики реагирует вот на это самое – на удар между ног? Даже если это попадается в какой-нибудь комической нарезке?
– Нет, не замечала. А как они могут реагировать?
– А я вот специально, чтобы подтвердить свою теорию, сегодня в офисе эксперимент провела: рассказала эту историю сисадмину – он мужик что надо.
– И?
– Он сказал «ой». И ему было не смешно. И еще… по поводу твоего террориста тебе скажу, – вдруг без всякого перехода сказала Марина. – Поменьше о нем думай. Плохо много думать, когда тебе двадцать четыре стукнуло…
Да, так Марина вчера и сказала. Плохо много думать вообще, но что делать, если София никак не могла заставить себя работать с полной отдачей? Невеселые мысли не отпускали ее. Перед мысленным взором то и дело возникали красные строчки на черном фоне.
«Твоя кожа, о которой ты столько заботишься, почернеет и обтянет кости. А в трахее, через которую ты дышишь, изъеденной пятнами гнили, заведутся черви»…
Не собиралась читать! Только глянула на первую строку и удалила сообщение, но текст, независимо от желания, отпечатался в сознании. Как ни хотела оставаться в неведении, видно успела осознать то, что написал Зубастик – так она и называла его по первому ник-нейму, несмотря на то, что он менял имена как перчатки.
Еще хватило ума не открыть прикрепленный файл, хотя Зубастик послал его задолго до того, как она его разгадала. И мысль, остановившая ее от необдуманных действий, прозвучала просто: там могла быть порнография. Пару раз открыв такие послания от новых собеседников, она зареклась так поступать в дальнейшем. А теперь даже страшно подумать, во что он мог превратить ее снимок с помощью фотошопа!
Могла София, пользуясь советом Марины, исключить новые знакомства хотя бы на неделю? Наверное, могла. Даже больше – могла плюнуть на все, взять в офисе отпуск и махнуть в Соединенные Штаты, точнее, в маленький городок Карлсберг, который располагался недалеко от славного города Сан-Диего. Туда, где почти четыре года жили ее родители.
«Обрастали мясом», – как говорила мама.
Впрочем, родители – это сильно сказано. Настоящего отца София не знала. Мама от настойчивых просьб «расскажи о папе», открещивалась скупым «умер». Она оставалась неумолимой в своем желании раз и навсегда закрыть тему настолько, что София перестала задавать вопросы.
Шесть лет назад мама привела в дом отчима – Николая Васильевича. Они расписались. О тех двух годах, проведенных под одной крышей, София предпочитала не вспоминать. Все попытки отчима завязать с ней хоть какие-нибудь отношения, натыкались на прочную стену непонимания.
Вдвоем с мамой Софии было хорошо.
А втроем плохо.
Когда родители засобирались в Америку, девушке было девятнадцать. Второй курс Университета, друзья, знакомые, тусовки. Короче, ехать она отказалась. Позже мама призналась, что так было лучше для нее, потому что равносильной замены обучению, в то время она предложить дочери не могла – они с отчимом едва сводили концы с концами.
В итоге они уехали. Трехкомнатная квартира осталась в полном распоряжении Софии.
Девушка с уверенностью могла сказать, что поначалу никакого одиночества не испытывала. Двери квартиры не закрывались от наплыва приятелей, подруг и просто случайных знакомых. Вечеринка следовала за вечеринкой… И чего греха таить? Любовник за любовником.
Угар прошел года через полтора. Вовсе не потому, что в один прекрасный день София решила, что ей все это надоело.
Один прекрасный день, действительно, имелся в наличие, но связан он был с другим обстоятельством.
Однажды София вдруг поняла, что ей нравится знакомиться в Интернете. Завелась необычная, суетная жизнь, оторваться от которой, даже на сон, было до обидного непросто. «Обрастать мясом» – друзьями по интересам, с которыми можно было болтать сутками напролет – занятие на редкость волнительное.
Болото затягивало… Но, черт возьми! В этом болоте было так уютно, так приятно и тепло, что…
Откуда взялся этот сетевой террорист? Кого, и, самое интересное – настолько! – София могла разозлить, когда и врагов-то у нее не имелось? Ни в виртуале, ни тем более в реале.
Он-лайн случалось разное. Перекинутся, например, с каким-нибудь неадекватным товарищем парой «ласковых» слов и разойдутся по углам ринга. Сеть огромна, всем места хватает.
Как голову ни ломай, ответа все равно не найти. В природе не существовало человека, который во главу угла ставил бы месть такой безобидной девушке, какой считала себя София.
Из всех размышлений следовал вывод, который изначально девушке не нравился. А именно: если действия Зубастика не поддавались логическому объяснению, значит, она имела дело с человеком больным. Короче, психом. Ожидать от такого можно было чего угодно. Особенно, если он поставил себе целью достать Софию.
То, что Зубастик был психом, вовсе не значило, что в дурдом провели Интернет. Маньяк мог обладать рядом других «достоинств». К худшим из них, София относила хакерство.
Возможно ли человеку, который общается с компьютером на «ты, козел», вычислить реальное местонахождение Софии? Бывалые компьютерщики утверждают, что да. В таком случае, Марина права: оставалось только радоваться тому, что Зубастик стучит по клавиатуре, а не в ее дверь.
Ближе к концу рабочего дня офис опустел. Первой за дверь выпорхнула Анна. Очаровательно улыбнулась на прощание и пожелала всем приятных выходных. Были бы мысли материальными, она вылетела бы через окно от того взгляда, которым проводила ее София.