Ловушка для Котенка
Шрифт:
Орионец вдруг глянул в мою сторону. Глаза у него блеснули лукавством — вспомнил.
— Что такое, Арве? — с выражением беспокойства на лице спросила медсестра.
— Ничего, — усмехнулся он. — Поломанная встала.
«Поломанная?» Ну и хам! Правильно говорят про орионцев: даже образованные, они остаются грубиянами.
— А, Унсури, — протянула медсестра с видимым облегчением, заметив меня. — Что же вы так рано встали? Врач вас только через два часа посмотрит, а есть вам все равно нельзя. Отдыхайте.
— Благодарю за заботу, — сухо сказала я. — Но я не привыкла
Именно в этот момент мою руку сдавило новой «каменной болью». Бесшумно втянув воздуха, чтобы не застонать, я прошла мимо парочки, держа идеальную осанку, а на лице — спокойное безразличие. Хотя на самом деле я была близка к тому, чтобы кинуться к этой голубоглазой милашке-медсестре и жалостно потребовать обезболивающего…
Жалкий порыв слабости мне удалось перебороть, и я даже дышать стала свободнее. Мне некуда было торопиться, поэтому у переборочной двери в другой модуль меня догнал этот орионец Арве. Я убавила шаг, чтобы он скорее прошел мимо, и мазнула по всей его фигуре ненавидящим взглядом. Нет, не его я ненавидела, а стечение обстоятельств, сделавшее меня уязвимой и отдалившее от Дейригана.
Мужчина — неужели почувствовал? — резко обернулся и глянул на меня, как раз тогда, когда мои эмоции достигли пика. Как я и ожидала, он ляпнул бестактность:
— Ну и глазищи у вас.
— Это мутация, — самым своим холодным тоном проговорила я.
— Я не цвет имею в виду. Глаза у вас злобные. То ли вы на меня сердитесь, то ли вам не свезло такой родиться.
— Послушайте, товарищ… как вас?
— Локен. Арве Локен.
— Так вот, товарищ Локен, мне начинает надоедать, что вы при каждой встрече оскорбляете меня.
Он приподнял брови:
— Разве я вас оскорблял?
— А вы не помните? У автомата?
— Я вас не оскорблял. Кстати, как вас?
— Вам не обязательно знать мое имя.
— И то верно. Так вот, я вас не оскорблял. Я всего лишь сказал правду, а на правду нельзя обижаться.
— В таком случае, и вы не обижайтесь: вы хам. Помимо всего прочего, — насмешливо добавила я.
— А что прочее? — поинтересовался он. — Ну, не стесняйтесь, я не обидчивый.
— У меня нет желания разговаривать с вами.
— Как интересно. Желания разговаривать нет, а смотреть — есть. Вы так внимательно меня рассматривали из-за угла. Разве нет?
— Поверьте, товарищ Локен, мне неинтересны такие типы, как вы.
— Разумеется, — кивнул он, начиная бесить меня той же насмешливостью, что светилась в его хищных глазах при разговоре с медсестрой. — Но на всякий случай предупреждаю: я категорически не воспринимаю стерв, закомплексованных и злобных. Ничего личного, просто вы попадаете сразу под три категории.
Арве Локен удалился, оставив меня в состоянии недоуменного остолбенения. Мне попадались люди, которые сыпали оскорблениями, тщательно маскируя их под любезности. Но я никогда еще не встречала человека, который оскорблял открыто и безо всякого обоснования.
Может, этот Арве психически не здоров? Но тогда какого цвина меня так задело?
Глава 6
Пару
Раздался громкий неприличный звук. Это мурнук, поворачиваясь, выпустил газы.
— Это неправда, — прошептала я, даже и не думая зажать нос — запах все равно уже пропитал не только мой комбез, но и волосы. — Это все неправда.
— Эй, Унсури, долго ты еще стоять будешь? — прикрикнул на меня один из волонтеров, которого поставили старшим по участку. — Робот сам не активируется! И мешок аккуратнее засовывай.
С непередаваемым выражением брезгливости на лице я коснулась заляпанного мешка, на котором осталось полусухое содержимое кишечника мурнуков, и начала запихивать мешок в специальное углубление. Перчатки были прочными, но такими тонкими, что складывалось впечатление, будто я работаю голыми руками. Закончив с мешком, я активировала робота и заняла свое место на нем. Робот поехал к тем загонам, откуда недавно вывели мурнуков. Помимо меня, уборкой занимались еще несколько человек.
Робот собирал огромными «руками»-ковшами жидкие и не очень кучки, но многие пропускал — пачкался глазок камеры. Так, одно и то же место приходилось проезжать несколько раз, а иногда робот еще и сам отключался, и тогда приходилось слезать, вручную запускать его, и снова залезать на нагретое сиденье. А еще мешки! Эти ужасные мешки слишком быстро наполнялись, мне приходилось постоянно их менять.
«Зато работа на свежем воздухе» — попыталась я себя утешить и тут же чуть не взвыла. Мича! Это он виноват, что я вылетела с прекрасной работы в оранжерее, где поливала цветочки и мило общалась с Каркано! Благодари Звезды, подлец, что тебя спрятали от моего гнева и гнева Гетена!
Я фыркала, переживая короткие вспышки гнева, поддавалась унынию, потом смирялась — и все по новой. Эмоциональная по натуре, я просто не могла спокойно воспринимать свои новые обязанности.
Да еще и время ползло убийственно медленно. Я часто смотрела на браслет, но коварное время не желало ускоряться, наоборот — оно ползло еле-еле, как и «слепой» уборочный робот. Когда он в очередной раз споткнулся о большую кучку «радости», я не выдержала: спустившись, пнула по корпусу ногой.
— Работай, железяка!
Железяка осталась равнодушна к моему призыву. Я проверила чип управления и пришла к выводу, что проблемы с начинкой робота. А это не мои заботы, а техников.
— Унсури! — заорал старший из-за ограждения. Он принадлежал к тому противному типу людей, которых власть — даже такая малая — портит и превращает в брюзжащих тиранов. — Что ты там делаешь?
— Робот сломался! Нужен техник!
— Ничего он не сломался! Просто заново активируй, и все! Нечего простаивать: скоро мурнуков заведут, а тут все в дерьме!