Ловушка для «мальчика»
Шрифт:
– Тём, я не вру, малыш. Леру лечить надо и серьёзно. Ты её к кому-то из друзей отправил?
Молча смотрю на Алекса: откуда он всё это знает?
– Позвони, Тём, убедись, – мне протягивают телефон, но я достаю свой.
– Андрон? Лера приехала?
– Нет, Тём, на борту её не было. Она не вылетала… – дальше я не слышал, словно обухом по голове. Лера солгала? Быть не может, но не прилетела ведь… Андрон врёт? Нет, какого хуя происходит? Срываюсь с места. Сыт я по горло и общением и откровениями.
16.
– Тём, Тём, постой, куда ты сорвался? – меня перехватывают за пояс, прижимая к груди, руки, как
– Лерка, её найти надо, человек не может просто исчезнуть, – пытаюсь вырваться, и меня тут же отпускают.
– Тём… – ловит мой взгляд и, резко сорвавшись с места, хватает меня за руку и тащит за собой, как таран. Запихивает в машину и снова смотрит на меня.
– Ты же не думал, что я тебя одного отпущу? – заводит машину. Я позже понимаю значение его слов.
Искали мы Лерку по всем клубам и злачным местам, причём Алекс знал их и его там знали. На вопросы отвечали сразу, не выпендривались, сами хозяева клубов. К вечеру у меня голова шла кругом. О том, что Алекс настоял, да нет, просто пошёл со мной, я уже не жалел. Перед ним открывалась любая дверь.Я передумал всё что мог: и то, что Лерку бандюганы забрали, и то, что она, бедная, где-нибудь лежит, а помочь никто не может и не хочет, ходят мимо тела, и всем пофигу.
Страх и отчаянье за сестру топили моё сознание, ни одной мысли, я был выжат как лимон. Алекс молчал, просто стоял рядом, пока я задавал вопросы, тогда я подумал: «Интересно, а при первых её выходках он вёл себя так же? Искал, вытаскивал, лечил, ну и что, что бывшая, столько проблем. Людей беспокоить, непростых людей, Алекс поднял на уши весь город».
Дошло до того, что ему отзванивались и сообщали, видели или нет. А это вообще один и тот же человек? Как-то не был он похож на психа, скорее, я на него похож, или я чего-то не понимаю? Нашли мы Леру в больнице под капельницей: передоз. Ей в клубе «Веселая цапля» плохо стало, а так как знали, что она бывшая Алекса, отправили в больницу и ему отчитались. Блин, да что он за крутышка, если к нему такое отношение, теневой мэр, что ли?
Лерка лежала на больничной койке, белая, как наволочка, руки синие и везде проколы. Я даже не понимал всей проблемы, моя сестра – наркоманка? Моя Лерка? Зачем соврала, почему не уехала? Зачем вернулась и в клуб ушла, за дозой?
Я сидел рядом, держал её руку и перебирал тонкие пальчики. Какая она худая и измождённая, моя старшая сестра.
– Тём, Тём послушай. Пойдём, я отвезу тебя домой, ты на ногах еле держишься, – Алекс сел на корточки, заглядывая в моё лицо, касаясь руки.
– Езжай, я посижу, – это не упрямство, мне надо собраться с мыслями и решить, что делать дальше. Обман – это всегда обман, и я не понимаю, зачем она говорит о том, кого любит, так… плохо?
–Тём, она придёт в себя утром, здесь врачи, всё хорошо, Тём. Я отвезу тебя, а завтра привезу. Тём, пойдём.
– Посижу, – не хочу оставаться с ним наедине, это почти детское упрямство, ну потому что неправильно это для меня.
Алекс встал, ушёл, а через какое-то время вернулся, шурша пакетами.
– Тём, поешь, тебе здесь разрешат остаться, только поешь. А?
– Алекс, спасибо, но ты иди, иди, – поднимаю глаза и встречаю обеспокоенный взгляд, он впивается в меня, словно пытается понять, угадать мысли и рассчитать дальнейшие действия. Только… держатся мне от него подальше надо. Я понимаю всю наивность своих мыслей по поводу того, что нужно поставить его на место. Не поставлю, разобьюсь об него, как об утёс, и не склеишь. В его глазах желание, и я вот очень сомневаюсь, что не поддамся такому напору. И это неправильно, потому что наши желания разные, он тот… я даже заморгал от понимания происходящего. Таким, как он, нельзя сопротивляться, но так же я не стану связываться с любовью сестры. Пусть сами разбираются без меня.
Алекс не послушал, сел рядом, подтащив стул. Прогонять его я смысла уже не видел. Ну, в конце концов, она его девушка… была… Да и, похоже, он её знал лучше, чем я, младший братик. Я так и не понял, когда отключился. Мои мысли устали кружиться и испуганно стучаться в мозгу. Как вытащить Леру из этой долбанной зависимости? Бросить институт и уехать, забрав её с собой, от этой болезненной любви, которая привела её на кончик иглы? Уснул сидя, проснулся на кровати, укрытый одеялом. Встал, умылся над умывальником и обернулся на скрип двери. Там стоял Алекс, помятый и взлохмаченный, с красным следом на лице. Медовые глаза смотрели на меня встревожено, сонно щурясь.
– Тём, как она?
– Не знаю. Я только что проснулся. А ты что, не уезжал, что ли?
– Нет, – он махнул рукой, направился к умывальнику.
Пока Алекс приводил себя в порядок, я приблизился к сестре. Она не спала, глядя перед собой и, заметив моё приближение, тихонько всхлипнула.
– Лер, мы сейчас не будем говорить. Хорошо? – погладив её по руке, уткнулся в плечо. – Просто пообещай…
– Я ненавижу тебя, – неожиданное заявление, вскидываю лицо, глядя в потемневшие глаза. – Солнечный зайчик! – она шипела мне в лицо, посеревшими губами. – Ты всё у меня отнял, всё! Все бегали с тобой с рождения, ах, какой талантливый!
– Лера?
– И что теперь, отправите меня с любовником в психушку? Он же получил всё что хотел, я думала трахнет тебя и успокоится. И что теперь? Смотреть, как ты счастлив? Ты забрал у меня всё!
17.
У меня даже слов не нашлось, словно кролик на удава, я смотрел на сестру, и до меня не доходил смысл её шипения и ненависти. Неужели это шипящее проклятья и оскорбления существо – моя старшая сестра? Я попал в ад.
А потом она начала плакать, как маленькая, и жаловаться, что её никто не любит. Любила мама, но я отнял сначала её, потом отца, потом Алекса. Из её рта лились оправдания, из глаз – страх. Мое сознание было распято и кровоточило, сердце бухало в висках, но я держал её руку и упрямо продолжал гладить и молчать, тупо глядя на губы, которые кривились от произносимых слов.
Потом пришёл врач, отодрал меня от руки и приказал выйти. Я стоял за его спиной, в ужасе наблюдал беснование. Лерка выгибалась и что-то кричала, а я не мог пошевелиться. Я думал, что тяжелее беды, чем потеря отца, в моей жизни не будет. Я был неправ тысячу раз, вот это хуже, видеть Леру такой. Меня начало знобить. Упрямо отмахнувшись от очередного приказа, я стоял не шевелясь. Алекс выдернул меня из оцепенения, вытащив в коридор.
– Тём, у неё отходняк. Тём, она не соображает, что говорит, – сжав мои плечи и встряхивая, быстро говорил он. – Ты, слышал? Забудь, после лекарств она ничего не вспомнит. Забудь, малыш, слышишь меня? – его губы захватили мои, причиняя боль, жуя и всасывая в себя, разрывая зубами и языком. Вовремя, иначе я бы так и умер там, у палаты, а так хук справа, и противник отпустил. Отступаю, стирая с губ слюни, кровь, всё-таки порвал губу, урод. Отомстил блин.