Шрифт:
Глава 1
Лиззи Макквин грациозно вынырнула из воды у бортика выложенного черной плиткой бассейна в доме Макса Маркеса. На ее коже, в местах, не прикрытых бикини, поблескивала вода.
Словно в замедленной съемке она поднялась по лесенке и потянулась к полотенцу. Макс не упускал ни одного шага, который делали ее длинные ноги. Лиззи принялась вытираться, и он сделал глоток тоника, притворяясь, что вовсе не смотрит на изящный изгиб ее груди, или украшенный золотым пирсингом живот, или…
– Макс. Взгляд.
От неожиданности
Они с Лиззи уже давно решили, что о сексе между ними не может быть и речи. Они слишком много значили друг для друга, чтобы позволить физической близости разрушить их дружбу.
Даже теперь, в тридцать лет, они проявляли стойкость.
Лиззи откинула назад огненно-рыжие волосы, надела на голову огромную широкополую шляпу и растянулась на шезлонге рядом с ним. Макс жил в особняке постройки тридцатых годов в пригороде Лос-Анджелеса, а Лиззи обитала в суперсовременном городском доме, но в итоге проводила у него больше времени, чем у себя. Максу нравилось такое положение дел. Его жилище было намного больше, круче и гораздо уединеннее.
Макс протянул ей флакон солнцезащитного лосьона со словами:
– Советую воспользоваться.
Лиззи вздохнула.
– Да-да, я и моя чувствительная кожа.
Максу очень нравилась белоснежная кожа Лиззи. Пока она наносила лосьон на свое тело, Макс вспоминал, как они встретились. Это произошло в последнем классе школы. Им пришлось вместе работать над проектом по химии.
Позже Макс узнал, что она приехала из города Саванна в штате Джорджия и ее семья принадлежала к старой аристократии. И стоило ей оказаться рядом с ним, как все его юношеские чувства пришли в смятение. Лиззи не только была красавицей, она имела все, чего хотелось добиться ему самому: деньги, престиж, популярность.
Конечно, жизнь Лиззи оказалась вовсе не такой сказочной, как Макс себе представлял. Когда они познакомились ближе, она поведала ему свои самые сокровенные и страшные секреты, как и он ей – свои.
– О чем ты думаешь? – спросила Лиззи.
– О том, каким я был ботаником в школе.
Лиззи задорно ему улыбнулась.
– Зато теперь ты привлекательный миллиардер.
– Верно. Как известно, на свете нет никого привлекательнее программистов и интернет-предпринимателей.
Лиззи медленно окинула взглядом его мускулистое тело.
– Ты выглядишь совсем не плохо.
– Лиззи? – Макс насмешливо вскинул брови.
Лиззи небрежно пожала плечами:
– Если ты не хотел, чтобы на тебя обращали внимание, не надо было становиться качком.
Макс желал избавиться от имиджа ботаника, но ходить в спортзал стал не только по эстетическим соображениям. Больше всего ему нравился бокс.
Кроме того, Макс, как и Лиззи, занимался бегом. Они часто бегали вдвоем – так быстро, как будто за ними гнался вихрь. Вихрь – или призраки прошлого. Что, в общем-то, было одно и то же.
– Красавица и умник, – произнес Макс. – Какое
– Почему? Потому что ты предложил подтянуть меня по учебе? Без твоей помощи я бы никогда не исправила свои оценки и не смогла поступить в университет, где училась мама.
Макс молча кивнул. Лиззи не только поступила – как она и хотела, ее еще и приняли в тот же женский клуб, в котором когда-то состояла ее мать.
– Скоро будет двадцать лет, – заметила Лиззи.
Лиззи было всего десять, когда мать покончила с собой.
– Мне жаль, что ты не можешь забыть об этом. Лиззи отложила флакон со средством от загара на столик, где уже стоял ее нетронутый стакан с холодным чаем.
– Мне хотелось бы навсегда.
– Я знаю. – Макс тоже не мог забыть о своей матери. Особенно о том дне, когда она ушла и оставила его одного в их захудалой квартирке. Ему было восемь. Мама посадила его у телевизора и наказала оставаться там, пока она не вернется. Она сказала, что придет через несколько часов – достаточно для того, чтобы купить наркотики, которые она в то время принимала постоянно. Макс ждал и ждал, но она не вернулась. Он был так напуган, что терпел целых три дня, прежде чем пойти за помощью к соседям. – Мои воспоминания тоже, наверное, никогда не перестанут меня преследовать.
– Да, у нас с тобой есть проблемы.
– Это точно.
Макса забрали в детский дом, а потом отправили к приемным родителям. Полиция выдала ордер на арест его матери, но та уже укатила куда-то со своим последним бойфрендом-неудачником. Поймать ее не успели. По дороге она ушла в полный отрыв и приняла слишком большую дозу, которая оказалась фатальной.
– Что бы ты сказал своей маме, если бы она сейчас была жива? – спросила Лиззи.
– Ничего.
– И не устроил бы ей разнос?
– Нет.
– Даже не спросил бы, почему она причиняла тебе боль?
Макс покачал головой. Адекватного ответа на подобный вопрос все равно не существовало, так зачем спрашивать? Мама пинала его своими стоптанными туфлями и раздавала ему подзатыльники, а потом повадилась прижигать его кожу сигаретными окурками, чтобы увидеть, заплачет он или нет.
Макс никогда не забудет часы, проведенные в темной кладовке, где он тщетно пытался укрыться от взора чудовищ и молился о том, чтобы его накачанная наркотиками мать убрала наконец стул, которым снаружи была подперта дверь.
Он прочистил горло и сказал:
– Самое ужасное преступление моей матери – это ее заверения в том, что она меня любила. Но ты и так об этом знаешь. – Он допил газировку и сжал пустую банку в ладонях, сминая ее до состояния блина, а потом сказал еще одну вещь, которую Лиззи и так знала. – Я больше никогда не хочу слышать подобное от женщины.
– Конечно, говорят, что любовь лечит все раны, но это не для…
– Не для таких, как мы?
Лиззи кивнула, и Макс подумал о том, как легко они оба закручивали и обрывали романы. Макс менял женщин как перчатки, и Лиззи была не лучше – она никогда не привязывалась к тем, с кем делила постель.