Ловушка для призрака

Ри-Эн Саша

Выбора не оставалось. Стараясь не думать о последствиях, Алекс переключил эти нити на себя, вытягивая и забирая то, чего не желал ни при каких обстоятельствах и, положив ладонь на солнечное сплетение Призрака, начал переливать ему свою жизненную силу…

Боль вспыхнула мгновенно. В начале терпимая, она нарастала неумолимо и безжалостно, придавливая и подавляя волю. И также неумолимо убывали силы.

Когда он понял, что переоценил свои возможности, отступать оказалось поздно – алые нити оплели его по руками и ногам, сбросить их не получалось, нужен был кто-то… кто-то еще… Рука

шарила в пространстве, ощущая лишь пустоту… сейчас, еще немного… должен же быть кто-то рядом… сейчас, еще чуть-чуть… сейчас… се… И вот, спустя бесконечно долгое время, рука, наконец, ухватилась за что-то живое, судорожно сжались пальцы… В тот же миг уши резанул чей-то отчаянный крик, но отпустить кричащего Алекс не мог… не сейчас, не сразу, еще чуть-чуть, чтобы вдохнуть, собраться с силами… и стряхнуть с себя чужую, мертвую, убивающую силу. Огненный океан под ногами, вспышка, запах гари… и огромное облегчение, накрывающее волной слабости… Алекс почувствовал, как меркнет свет и покрывается дымкой сознание. Он успел заметить, как мир делает кувырок, затем ударился обо что-то твердое… и отключился.

Он пришел в себя от очень неприятного ощущения. Открыл глаза и обнаружил, что полулежит в кресле у кровати Призрака. Приборы мерно гудели, что-то еле слышно тикало, Призрак по-прежнему находился без сознания. Красные нити исчезли, осталось лишь слабое розоватое свечение. Золотистый свет в области солнечного сплетения сиял неярко, но уверенно. Определенно, умирать парень не собирался. У окна, сложив руки на груди, стоял заведующий, буравя Алекса взглядом. И поспешно отвел его в сторону, едва Алекс повернул голову. Неприятное ощущение сразу исчезло.

– Что вы сделали с моей ассистенткой? – обвиняющим тоном произнес он, глядя в стену.

«Так вот кто кричал», – понял Алекс.

– А что с ней?

– Она еле на ногах держится!

Алекс поднялся. Его слегка повело, но он сразу же выровнялся.

– Идемте, – произнес он, направляясь выходу.

– Куда? – уставился на него заведующий, тут же забыв про стену.

– К вашей ассистентке.

Взгляд доктора Герша стал странным. Копаться в его сознании у Алекса не было ни желания, ни сил.

– Не хотите – не надо, – он развернулся к креслу, но тут заведующий «отморозился» и рысью бросился к двери, видимо, боясь, что Алекс передумает.

«Неслабо ей перепало», – подумал Алекс, едва взглянув на Ольгерду, бледной тенью лежащую на кушетке. В процедурном кабинете пахло спиртом, страхом и болью. Алое марево окутывало тело девушки, пульсируя в такт ее сердцу. Не смертельно, но неприятно. При здоровом сердце и постельном режиме само за сутки пройдет. Можно бы и не вмешиваться, но после произошедшего Алекс чувствовал себя ее должником, а долги лучше возвращать сразу. Он подошел ближе. Ольгерда дернулась, пытаясь отодвинуться, но уперлась в стену, сжалась и зажмурилась.

– Спокойно, – произнес Алекс, – сейчас полегчает.

Разобраться с маревом трудов не составило, и вскоре, вручив Ольгерде стакан с водой, он обернулся к заведующему:

– Все, забирайте свою ассистентку.

«А ведь она здорово мне помогла, – подумал Алекс, с удивлением осознав, что испытывает забытое уже чувство благодарности. – Может, поблагодарить?» Но делать этого не стал, понимая, что та вряд ли оценит фразу «спасибо, что оказалась под рукой».

* * *

Когда они все втроем вернулись в палату, Призрак по-прежнему находился без сознания. В графике отключения от препаратов из десяти пунктов были отмечены галочками пока только четыре.

– Придется задержаться, – произнес Алекс, опять устраиваясь в кресле. – Мне бы не помешали плед и ужин. – Покидая палату, заведующий изо всех сил постарался сохранять невозмутимость, однако фраза «каков нахал!» была выведена у него на лбу крупными буквами. – Да, и подушку захватите, – вслед ему крикнул Алекс.

Больше всего хотелось провести ночь в своей спальне, но раз уж так вышло, придется довольствоваться тем, что есть.

С этими мыслями он устроился поудобней и закрыл глаза.

Огромный гранитный валун дышал силой, тяжелые теплые волны исходили от него, заполняя пространство настолько плотно, что находиться близко было невозможно. Как всегда, Алекс устроился поодаль, на холме под березой. И, как всегда, оказался не один.

– Ты снова чудом вывернулся, – произнес человек в серой хламиде, прислонясь спиной к валуну. Лицо его скрывал глубокий капюшон. Алекс пожал плечами. – И все же тебе стоит быть осмотрительней, девушка могла пострадать.

– Я все исправил.

– В этот раз – да. Но, на будущее, оценивай свои возможности лучше. Итак, зачем ты здесь? Хочешь что-то спросить или просто зачерпнуть силы? – он погладил ладонью шершавую поверхность камня.

– Спросить, – Алекс собрался с мыслями. – Как можно определить чужое присутствие, если нет следов?

– Заглянуть под это «нет». Что-нибудь да увидишь. А силы, все-таки, возьми, – сказал он на прощанье, – пригодятся. И постарайся не лезть куда не надо раньше времени.

– Спасибо, – ответил Алекс, но рядом уже никого не было.

Поэтому он просто закрыл глаза и начал впитывать в себя бурлящую вокруг энергию, восстанавливая потраченные ресурсы и накапливая их про запас. Он растворялся в окружающем пространстве, становясь его частицей и самим пространством в целом, он чувствовал себя всем этим миром и собою одновременно: холмом, поросшим травою, шелестящей листьями березой, камнем, полным мощи, которая может и убивать, и исцелять… Силы этого ментального мира вливались в него, подобно потокам воды, питающим, очищающим и дающим жизнь…

* * *

Проснулся Алекс с ощущением, что может двигать горы. Как оказалось, пока он спал, кто-то заботливо укрыл его пледом. Рядом на табуретке лежала подушка. На маленьком раскладном столике дожидался поднос: пакетик сока, упаковка с сэндвичем и тарелка, накрытая крышкой, поверх которой лежало полотенце, для сохранения тепла. В тарелке оказалось овощное рагу.

«Надо же», – подумал Алекс. Еще раз присмотрелся к ужину, проверяя, не напихали ли в пищу какой-нибудь гадости. Ничего странного не обнаружил и принялся за еду.