Ловушка для стервы
Шрифт:
— Так я и говорю, попроси хорошо. Я тогда в виде исключения встану пораньше, — загадочно улыбаюсь, хотя, с таким пузом все мои намеки, наверное, смотрятся комично.
— Ловлю тебя на слове! А то в последнее время жизнь моя совсем не сладка.
— Бедный мой. Иди, пожалею.
— Нет. Ты мамочку раньше времени не включай. Лучше будильник заводи. Я пошел за ананасом.
Все хорошо, только беременность моя затянулась. Вероника уже лежит в больнице, она сбежала туда от гиперопеки своего мужа. А паранойя
На следующий день приходит радостная новость — Вероника родила здорового мальчика, правда, немного раньше срока. Вот кто бы мог подумать. О беременности мы узнали раньше, а рожать будем позже. Костю этот факт вообще добил. Он теперь еще усерднее настаивает на больнице, но я держусь. И малой тоже держится. Не хочет вылезать на свет божий. Врачи уже ставят срок сорок одну неделю, и ничего. На последнем осмотре моя врач сказала. Ждем еще три дня, потом будем вызывать роды. Вот этого мне бы совсем не хотелось. Поэтому мы все на нервах.
— Поговори со своим сыном! — предлагаю я Косте. — Может он думает, что его здесь не ждут?
— Я уже разговаривал с ним.
— Когда? Я не слышала.
— Правильно. Ты спала. У нас был мужской разговор.
— А-а-а. Ну и как?
— Он просто боится, что ты его будешь одними ананасами кормить. А настоящему мужику нужна грудь.
— И что? Ты его успокоил? Пообещал грудь?
— Да. Я сказал, что уступлю ему место у твоей груди, пока он не подрастет.
— Какая прелесть. И что? Сегодня Данилка появится на свет?
— Нет. Данилка не появится. Я вообще такого не знаю. Я разговаривал с Тарасом.
— Фу. Тарас — тарантас.
— Данил — крокодил.
— Тогда будет просто Иван!
— Ага. В честь охранника.
— А почему бы и нет. Ванечка, такой хороший мальчик.
— Ну да, мальчик в сто килограмм веса.
— Ну, так что? Будет Ваня?
— Ну, лишь бы не Аккакий! Хотя нет. Точно не Ваня. А то каждый раз, когда будем сына звать, будет стокиллограмовый Ванька прибегать.
— Вот никак тебе не угодишь! Ой! Что-то мне кольнуло.
— Где?
— Вот здесь, — показываю на низ живота, — ой, опять. И что-то мне вообще, как-то непонятно.
Сидеть неудобно, поэтому встаю и обнаруживаю под собой мокрое пятно на диване. Мы вместе пораженно смотрим на это явление. Потом я понимаю, что по ногам продолжает что-то течь, а потом меня скручивает довольно резкая боль.
— Кажется, приплыли, — говорю я сквозь зубы, держась за низ живота. — Ваня просится наружу.
Костя смотрит на меня пораженно несколько секунд, потом срывается и начинает бегать по комнате.
— Вот говорил я тебе, ложись в больницу. Давай. Собирайся быстрее.
— А что мне собирать, вещи сложены, сейчас переоденусь и поедем, — спокойно говорю я. Иду в ванную. Надеваю сухие вещи, и вот тут до меня доходит полное осознание того, что началось. В доказательство этого меня снова настигает приступ резкой боли, и теперь я тоже начинаю дико нервничать. Выхожу из ванной, Костя стоит уже полностью одетый и разговаривает по телефону, понятно, что с доктором.
А потом все понеслось и закрутилось. Несколько ужасных часов нервов, боли и переживаний, и вот я держу на руках такой долгожданный теплый комочек. Костя был со мной во время родов в начале, но потом я его выгнала. Не хотела, чтобы он на все это смотрел. Вид у него был растерянный, и своими испуганными глазами он мне совсем не помогал. А вот теперь, когда все самое страшное осталось позади, мне безумно хотелось увидеть своего мужчину, чтобы он тоже ощутил эти непередаваемые чувства, когда смотришь на такое маленькое, беззащитное и такое родное создание.
Заходит Костя. Тихонько подходит к нам, смотрит на сверток в моих руках как-то настороженно. Я протягиваю ему сына.
— Держи. Он хочет к папочке на ручки, — говорю, а у самой голос дрожит от переизбытка чувств.
— Я боюсь, если честно.
— Ты же уже был отцом. Неужели все забыл?
— Да. Это было так давно, — аккуратно забирает ребенка из моих рук, наш малыш не спит, он смотрит на нас и тихонько посапывает, — он не плачет. Это хорошо. Янка, помню, все время орала.
— Он серьезный мужчина. Иван. Чего ему плакать, — шучу я.
— Нет. Это будет Тарас! — уверенно говорит Костя, и вот тут наш мальчик забавно морщит носик и начинает хныкать, сначала тихо, потом поднимает такой крик, что мне приходится забрать его назад и прижать к груди.
— Вот видишь! Привязался со своим Тарасом к ребенку. Он поэтому и вылезать не хотел! А как только узнал, что Ваней будет, сразу дело пошло. Все, все, не плачь, мой маленький. Будешь Ваней, не переживай, — малыш потихоньку успокаивается, а Костя вздыхает.
— Да. Характер с рождения показывает! Ну, что делать. Ваня, так Ваня!
Малыш засыпает, я тоже держусь из последних сил, Костя перекладывает ребенка на пластиковую каталку и возвращается ко мне. Смотрит на меня как-то странно.
— Спасибо тебе, — говорит он, — сегодня я стал еще счастливее.
— Это тебе спасибо, — с чувством говорю я, притягиваю его ближе, — спасибо, что рассмотрел меня, спасибо, что понял. Если бы не ты, я бы никогда не узнала это счастье, — прижимаюсь к нему губами, а потом замираю в его объятиях. Мы вместе смотрим на нашего? спящего сына. И сейчас я уверена, как никогда — ? это единение, теплоту и любовь мы пронесем через всю жизнь.