Ловушка для "Тайфуна"
Шрифт:
— Ног не чую… В спину ударило… Позвоночник, наверное, — посерев лицом, выдавил из себя красноармеец.
Теперь бывшего помощника уже бинтовал Юдин.
— Оставь, старлей! — прохрипел тот. — П*здец мне! Я такое на фронте уже видел. В четырнадцатом году под Краматорском.
«Бредит, похоже, — мелькнуло в голове ротного. — В четырнадцатом году ему должно было быть… года два. Да и фронт, если там и был, то только в Гражданскую».
— Вы говорили, шприц с обезболивающим где-то у вас оставался…
— Тут, — хлопнул доброволец ладонью по карману разгрузочного жилета, и пока Юдин доставал оранжевую коробочку, кривясь от боли, принялся говорить. — Не смотри на меня так, старлей,
— Уколол уже в ногу, сейчас действовать начнёт…
— Зараза, а я и не понял: не чувствую я ног!
— Подожди, я сейчас крикну кого-нибудь, чтобы помогли тебя нести, — попросил Виктор.
«Крикну…» Если докричится, поскольку за те пять минут, пока сначала Челноков с ним возился, а потом он возился с Челноковым, группа Щигрова успела пройти метров двести. Он уже открыл рот, чтобы заорать, как с той стороны загремели выстрелы, рыкнул пулемёт, и его бойцы принялись беспорядочно валиться на землю.
Чёрт! Он вспомнил: там, судя по карте, которую рассматривал перед атакой на Богородицкое, из леска выходит дорожка от деревеньки Мосолова Гора! Значит, немцы собирались ударить в тыл его роте ещё и оттуда. И теперь они с тяжело раненым Челноковым между теми, кто сейчас пойдёт прочёсывать кладбище, с которого отстреливались остатки роты, и уничтожившими их немцами из Мосоловой Горы. Вот она, та самая жопа, которой заканчивается всё это чередование чёрных и белых полосок жизни! Тем более, последней, самой яркой белой полоской, были неожиданно обретённые Магда и его, Виктора, сын.
48
Серьёзное сопротивление немцы начали оказывать только на рубеже реки Ипуть. Как понял позже полковник Гаврилов, немцы то ли ожидали удара 50-й армии в направлении на Могилёв, то ли не исключали его. Тем не менее, после прорыва первой линии обороны бригада почти беспрепятственно прорвалась к этой реке. А вот дальше… В районе деревни Семиричи немцы успели взорвать автомобильный деревянный мост на дороге, соединяющий Клетню с старинным Мглинским трактом. Да, в общем-то, он и не подходил для переправы через двадцатипятиметровую реку танков Т-55.
Неприятным сюрпризом стало то, что гитлеровцы подготовили на правом, более возвышенном берегу настоящую линию укреплений. С дзотами, с замаскированными позициями противотанковой артиллерии, с укрытой где-то в лесу в районе соседней Александровки дивизионной артиллерией.
Несмотря на вечное «давай, давай, давай» начальства рангом повыше, Гаврилов отдал приказ мотострелкам рыть окопы, а бронетехнике — капониры в лесу неподалёку от реки. И ждать подхода артиллерии, без которой эти чёртовы дзоты не сковырнуть, а неплохо замаскированные противотанковые пушки не выкорчевать. Хватит с него двух подбитых боевых машин пехоты, сунувшихся, было, сходу форсировать Ипуть. Одна БМП получила снаряд 50-мм пушки, а вторую «убила», судя по докладу командира мотострелкового батальона, и вовсе «трёхдюймовка» или 75-мм орудие.
Немцы за зиму вообще очень усилили противотанковую оборону своих пехотных
Сколько уже бронетехники потеряла Красная Армия от бывших своих же пушек? Пусть при отступлении от границы всеми силами старались исполнить приказ об обязательном уничтожении повреждаемой или бросаемой артиллерии, а всё равно немцам досталось её немало. Столько, что фашисты поставили на поток изготовление противотанковых самоходных установок, «Ягдпанцеров» и «Мардеров» («куниц», по-русски), на шасси всевозможных трофеев с лёгкими бронированными рубками, защищающими расчёт от пуль и осколков. Зловредные установки, надо сказать: быстроходные и больно кусающиеся, представляющие реальную угрозу для любых старых танков и даже Т-34 и Т-44. Вон, при прорыве первой линии немецкой обороны, несмотря на артобстрел небывалой мощности, танковый полк соседей, первым пошедший на прорыв, потерял две боевых машины от огня этих гадюк, сумевших замаскироваться в лесочке и уцелеть при артналёте.
Как и ожидал Пётр Михайлович, едва немцы поняли, что форсирования Ипути сходу не будет, из-за леса заговорила их дивизионная артиллерия. Пока неточно, по площадям, но из-за неё у пехоты замедлились темпы рытья окопов. И появились потери. И куда смотрела авиация, несколько дней выявлявшая и уничтожавшая немецкие тыловые артпозиции на пути наступления? Или немцы успели доставить пушки и гаубицы, когда стало ясно, что первая линия обороны прорвана?
Пока прибыли несколько отставшие артиллеристы, разведчики успели нанести на карту засечённые огневые точки и позиции немецких противотанкистов. Выявленные дзоты принялись разрушать «трёхдюймовки», а огневыми точками занялись миномётчики. Да только немцы ведь тоже не дураки, тоже знают, что маскировка продляет их жизнь. Так что, хочешь-не хочешь, а придётся проводить разведку боем, чтобы засечь то, что ещё не проявило себя. А это — новые потери среди бойцов, серьёзные потери.
Самолёт-разведчик командир гвардейской бригады всё-таки «выбил». Исключительно потому, что 1-й гвардейской была отведена роль того самого клина, который через Хотимск охватывала Рославль с юго-запада. И даже по результатам этой авиаразведки противоположный берег реки Ипуть хорошо «обработали» штурмовики Ил-2, а уж то, что осталось после них, добила артиллерия бригады.
И всё-таки немцам удалось задержать бригаду на целые сутки. А что делать, если в лесном массиве тяжёлой технике невозможно двигаться иначе, чем по единственной дороге, соединяющей Семиричи с Александровкой?
Пока пехота штурмовала возвышенность, сапёры под огнём противника, пусть и существенно ослабшим, строили мост. Умело строили: зря, что ли их тренировали возводить такие переправы во время ожидания наступления? Так что дорогу к Александровке уже «чистили» при поддержке бронетехники.
Не успели переправить один танковый батальон, как гитлеровцы контратаковали с юга вдоль Старого Мглинского тракта, а пока отражали эту контратаку, подошла немецкая манёвренная группа и с севера. И те, и другие пёрли довольно серьёзными силами, примерно по две роты с поддержкой каждой группы взводом танков и бронетранспортёрами. Переправу они этими ударами не сорвали, но пришлось часть сил бригады выделять на отражение этих атак. А ещё — пропускать по мосту соседей, которые и должны были расширить прорыв, наступая вдоль Мглинского тракта.