Ловушка Голда
Шрифт:
– Давай потом, ладно? У меня в голове сейчас полный хаос.
– Жаль…
– Не обижайся только.
Я кладу трубку.
Мне.
Надо.
Переварить.
Совсем не нравится. Ситуация ужасная. Такого никогда не было. И как же я сейчас жалею о звонке Джиму. Такой позор. И так обидно, что поцелуя и в помине не было.
Ладно, наверное, бывает и такое. В жизни все случается. Мне надо поесть, попить чай, забыть о снах. Этот бред может снова повториться. Ведь я раньше умела делать необычные вещи. Да. Но я хотела бы всеми силами разучиться творить это. Столько загадок.
Слышу, как ключ поворачивается в двери. Пришли.
– Эмма! Ты где? Почему не встречаешь? – Тим каждый раз орет на всю квартиру эти слова. Хотя прекрасно понимает, что я не встречу их. Но он не оставляет попыток сделать нас любящей семьей, как и прежде.
Он бежит ко мне в комнату, но не находит своей сестренки. Тогда Тим забегает на кухню, но кроме скучного белого цвета больше ничего не видит. Успевает столкнуть Марса со стола, я это отчетливо слышу. Он недовольно мяукает.
– Ты что тут забыла? – Его голова оказывается в проеме. Он даже не вспоминает мои пьяные выкрутасы и отвратительное поведение.
– Мне здесь спокойно.
То ли он увидел в моих глазах страх, то ли обиду или еще какое-то неприятное чувство, но Тим просто подошел ко мне и крепко обнял. Меня укутало свежестью полей, цветов. Не знаю, может, деревня так действует на него или на меня.
Мама заглянула к нам один раз, но не зашла. Прекрасно.
– Не переживай, у тебя все будет хорошо. – Тим обнимает меня крепче и гладит по голове. Такая клишированная фраза на самом деле. Кто даст точные гарантии на хорошее будущее? Обычный брат?
Тим уходит из комнаты, чтобы принять душ. А когда приходит, я все еще лежу на кровати.
– Подвинься, мелкая.
– Сам такой!
– Наконец твой писклявый голос. – Тим толкает меня к стенке и ложится рядом, потом резко встает, чтобы выключить свет. А вот и звезды на потолке.
Теперь мы лежим, вглядываясь в светящиеся фигурки. Как будто вернулись в детство. Тогда не было проблем и мыслей. Мы были просто счастливыми.
Тим берет меня за руку, и я закрываю глаза, стараюсь уснуть. Завтра снова на работу. Мне нужно быть бодрой. Спасибо Тиму за то, что он и словом не обмолвился о пьяной ночи. Его рука такая теплая и надежная. Я сжимаю ее крепче и стараюсь думать о прекрасном. О детстве, о семье… или вернее сказать о семье, которая у меня была… о мороженом или шоколаде. Что вкуснее? В жару предпочитаю фруктовый лед. Арбузный вкус… блин, нет, дыня. Хотя, однозначно арбуз. Больше сока, а не мякоти.
Когда мне было десять лет, мы покупали всей семьей фруктовый лед со вкусом арбуза. Ездили к бабушке на выходные, катили на велосипедах до самого далекого ларька или вообще в соседнюю деревню умудрялись доехать. Вспотевшие, усталые и довольные заходили к продавщице и покупали лед. Тиму было шестнадцать, и он подшучивал над моими скоростными способностями. Конечно, худые девчачьи ножки не могли справиться с педалями в гору.
В такой зной мы были не в состоянии обойтись без купания. К сожалению, в нашей деревеньке не было нормального водоема, не считая болота для гусей и коров, поэтому мы плескались в мелкой речке. Брызгались, бросали блинчики и катали друг друга на спине. Точнее Тим меня, а папа маму. И мне тогда
Клетка
А сейчас мне нужен воздух, потому что его реально не хватает. Я и Тим находимся в закрытом помещении. Ни окон, ни дверей. Сплошной коридор. И куда идти? Меня радует: я, наконец, понимаю, что мне снится сон. Контроль в моих руках. Осматриваюсь кругом. Раздражает серость и это уныние в воздухе. В легкие словно попадает огромное количество пыли.
Нет, оставаться в этом сне мы точно не собираемся. Скучно и угнетающе. Я представляю перед собой блестящее море, которое совсем недавно мне снилось, но ничего не выходит. Перед глазами все те же стены. Что случилось? Хочу повернуть голову вправо, но словно застываю на месте. Ноги пригвоздились к полу, а руки не поднимаются.
– Эмма, пошли вперед, – неожиданно заговаривает Тим. Он тянет меня за собой, и я реально могу идти. Но на этом все. Даже открыть рот у меня не получается. – Но не молчи!
– Что такое? – Неожиданно вырывается у меня. Я смогла произнести два слова.
– Пойдем вперед? – спрашивает брат. В его глазах радуга словно приобрела серые оттенки. – Не смотри на меня так.
Я моментально отвожу взгляд. Но я не хотела! Другая сила приковала меня к себе, и я не могу следить за своими действиями. Значит, я подчиняюсь словам Тима? Сейчас мы это увидим.
– Хватит молчать. Тут и так стремно ходить, еще и ты язык проглотила. Болтай, как обычно. Спорь, главное: не молчи.
– Мне кажется, ты тут хозяин моих действий. Скажи мне что-нибудь сделать.
– Хммм… если это так, то… то… потанцуй.
Мощная сила словно хватает меня за шкирку и заставляет махать руками и кружиться. Сюда бы зажигательную мелодию. Но я слышу только смех Тима.
– Смешно-смешно. Но, может, ты притворяешься? – Тим не верит мне ни капли. Он не понимает, что спит. Вжился в роль. – Другое тебе задание дам. А давай-ка по потолку поползай. Это уж точно сложно.
Тим просто не представляет возможности сна. Не по своей воли, я, прилипшая ладонями и ногами к голой стене, ползу вверх к потолку.
– Хватит, а. Пожалуйста.
– Ты моя марионетка! Здорово. – Тим радуется, как ребенок. – Ладно, слезай. – Я прыгаю на пол с легкостью кошки. Это заключение мне понравилось даже. – Хочу, чтобы ты принесла мне роллы. Здесь ужасно сильно хочется есть. – Тим сверкнул глазами и улыбнулся. А я даже не знаю, как раздобыть ему еду. Кругом стены. Но я не успеваю даже подумать о последствиях, как поворачиваю направо и иду прямо в стену.
Что придумал сон? Так страшно, когда я выполняю чьи-то приказы. Слепо иду по указке. До стены остаются сантиметры, а Тим не говорит остановиться. Еще шаг, я врезаюсь в твердую серость стены. Не сказать, что больно, обычный толчок, если стукаешься, не заметив препятствия спереди. Чтобы получить его дурацкие роллы, мне надо выйти из лабиринта серых стен, но здесь нет выходов и входов. Следовательно… сила снова заставляет меня удариться о стену, еще раз… я ударилась головой. Адски больно. Я буквально долблюсь в твердыню, как тупое существо. Боль пронизывает голову, но я не останавливаюсь.