Лоза Шерена

Алмазная Анна

– Тише, спокойнее, - мягко уговаривает тихий голос.

Чужие руки прижимают ко рту платок, смоченный в едкой жидкости. Ненадолго резкий запах обжигает легкие болью, зато проходит удушливый приступ кашля, и обессилевшему Рэми чьи-то заботливые руки помогают опуститься на подушки.

– Спокойнее. Не двигайтесь... дайте себе время...

Осторожно, еще не веря, что боль прошла, Рэми открывает глаза.

– Не спешите, - уговаривает тот же голос.

Медленно,

очень медленно, перестает быть ярким свет. Из расплывчатых становятся резкими очертания комнаты, приходит узнавание... пока еще неясное, оно не оформилось в мысль, не вызвало эмоций.

Рэми отдыхает. Ему сейчас так надо отдохнуть. Но разум рывком выдирает его из ласкового плена сонливости. И Рэми, наконец-то узнает холодные, зеленые глаза человека, сидевшего у кровати.

– С возвращением!
– холодно заметил Тисмен.
– На этот раз вам не убежать, даже не надейтесь.

Рэми молчал, пытаясь выгнать из головы сонную дурь. Устроился с помощью Тисмена на кровати, послушно сделал глоток из нефритовой чаши и вновь обессилено опустился на подушки...

Страх холодной змейкой проскользнул по позвоночнику. Он опять был в "зеленых" покоях Тисмена и вновь больной, лежал на той же самой кровати, что и луну назад.

Только одного тут сегодня не было: одиночества. И пустая когда-то комната полна людей: сидит у камина в кресле с резными ручками Мир. Откинувшись на спинку, перекинув нога на ногу, он мирно беседует со склонившемся над ним молодым высоким мужчиной.

Опасен тот мужчина. Неприятен. Будто вырезанная из льда статуя: идеальная, правильная до последней складки сложного наряда, холодная, с седыми, почти сливающимися с кожей жидкими волосами.

"Старик", прозвал его сразу Рэми, отводя взгляд. Молод, а все равно как старик...

– Посмотрите мне в глаза, - приказывает Тисмен.

Рэми подчиняется. Вздрагивает, когда захватывает его взгляд архана, тянет за собой, растворяет в синем свете. И ужасается, когда осознает - он может не ответить тем же. Спит внутри бушующее когда-то море, покрывшись темно-синим льдом...

– Отлично, Кадм, - довольно улыбнулся Тисмен, поворачиваясь к коренастому мужчине, сидящему в ногах Рэми.
– Сила его спит и наш рожанин стал почти нормальным.

Мужчина, которого Рэми прозвал про себя воином, не ответил. Он был занят: забавлялся со уродливой, похожей на большого таракана, зверюшкой. Зверюшка, азартно поблескивая агатовыми глазками, шипела, недовольно фыркала, пытаясь поймать привязанный к веревке кусочек мяса.

– Нормальным он, боюсь, не будет никогда, - холодно ответил, наконец-то, Кадм, отрывая мясо от веревки

и бросая его уродцу.
– Хватит с тебя сегодня, маленькое чудовище.

Зверюшка съела кусок и довольно урча отправилась спать у камина, а Кадм подвинулся ближе к Рэми, заглянул ему в глаза и тихо прошептал:

– Теперь поговорим.

– Не о чем говорить, - сжался под холодным взглядом Рэми.

– Есть о чем, молодой человек. А ты, кажется, со снадобьем переборщил, Тисмен, - вмешался в разговор Мир.
– Наш беглец стал слегка трусливым и забыл о своей дерзости.

– Я помогу.
– Старик пытался было подойти, но Рэми дернулся от колдуна, как от зачумленного.

Его уже тошнило от магии, арханов, замка, секретов, оборотней. И безумно хотелось назад, в лес. Где все спокойно, все понятно, и где не путают благодарность с золотым поводком.

– Зря...
– холодно сказал Старик, вновь отходя к Миру.
– Вы уже и так слишком долго от нас бегали, молодой человек. Может, достаточно сопротивляться-то?

– А вы решили, что меня сломали!
– прошипел Рэми.
– Не надейтесь! К Эдлаю я так просто, как ягненочек на веревочке, не пойду!

– У нас с тобой хватает и других, более приятных, тем для разговора, чем Эдлай, - осадил его оборотень.

– Например?

– Например, тот день, когда ты спас мне жизнь.

– Говорила мама, что не доведет до добра любопытство, и была права! Если бы я тогда прошел мимо...

Кадм хмыкнул. Поймав неодобрительный взгляд оборотня, он подавил усмешку, смахнул невидимую пылинку с коричневой туники и отвернулся к окну.

– Я просто хотел поблагодарить тебя за услугу.

– Правда?
– воскликнул Рэми, с трудом поднимаясь.
– Поблагодарили? Благодарность принята. Теперь мне можно уйти?

– Почему вы столь упрямы?
– не выдержал зеленоглазый.
– Вы ведь сами к нам пришли. Никакой ловушки не было...

– Жаль, что по пути ноги не отвалились!
– прошипел Рэми, и плечи смотревшего в окно Кадма подозрительно затряслись.

– Хватит, Рэми!
– перебил его оборотень.
– Всю жизнь желаешь быть беглецом? Твоя татуировка теперь чиста, это правда. И об этом у нас будет разговор особый, но тебя все равно ищут и когда-нибудь обязательно найдут. Даже если я отпущу.

– Вам какое дело?
– огрызнулся Рэми.
– Ну спас я вам жизнь - ну так забудьте и идите дальше. Чего вы ко мне привязались? Чего вам от меня надо?

– Да ничего мне от тебя не надо, - горько улыбнулся оборотень.
– Напротив, я предлагаю: защиту.