Ложь во спасение любви
Шрифт:
— Я должен отвезти вас домой.
Девушка подняла голову и бессвязно забормотала:
— Люблю вас! Я… пыталась мысленно… позвать вас… этой ночью и сообщить… где я… но я… боялась… вы… могли… не… услышать меня.
— Я проснулся с мыслями о вас, — признался граф, — мне потребовалось время, чтобы получить ваши послания, но вот я здесь, и это — главное.
И тут Кармела внезапно осознала невероятное: граф поцеловал ее, а она в ответ призналась в своей любви. Но этого нельзя было допустить, и она решительно попыталась высвободиться из его объятий.
— Вы же признались мне — вы любите меня, моя любимая. А я уже тогда знал, когда бросился искать вас, что я не только люблю вас, но и не смогу больше жить без вас.
Кармела смотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами, и он добавил;
— Да, мы двоюродные брат с сестрой, но это несущественно, раз вы моя, я никогда не позволю вам покинуть меня.
Вот Кармела и возвратилась к действительности. Она знала одно: ей необходимо сказать ему правду. Она должна это сделать, но сейчас это было невозможно.
Почувствовав внезапную слабость, она прижалась лбом к его плечу. Словно в бреду, Кармела лихорадочно пыталась придумать, как же ей поступить, каким образом сообщить ему о своем обмане, лжи, сопровождавшей все время их общения.
Но опять его близость затмила реальность. Снова ничего не существовало в целом мире, кроме его объятий и слов любви.
Селвин обнял девушку и поднял на руки.
— Когда вы пропали, — рассказывал он, — и, точно Золушка из сказки, потеряли свой башмачок, я понял: с вами случилось что-то ужасное.
— Но вы не… не могли знать… кто похитил меня, — тихо добавила Кармела, — и привез меня сюда… в этот лес.
— Когда я узнал, что племянница Лэйна тоже исчезла, — объяснил граф, — я сразу разобрался во всем. Но мы поговорим об этом позже. Вы и так слишком замучились. Мне надо отвезти вас домой.
Так, разговаривая с ней, он усадил ее на спину своего коня, затем отвязал от дерева поводья.
Селвин забрался в седло позади Кармелы, и, крепко прижав ее к себе, поехал назад через лес.
Кармела закрыла глаза.
Ей хотелось думать только о том, что она в безопасности и рядом с ней ее любимый. Она во всем признается ему, но позже, когда почувствует себя более сильной.
Подъезжая к дому, граф поинтересовался:
— Мэтью и Лэйн не говорили, как они собирались поступить с вами? Им нужен был выкуп?
— Нет, — ответила Кармела. — Они уже все получили, заставив меня подписать чек на десять тысяч фунтов стерлингов, а также письмо банку Коутс с распоряжением выдать им эту сумму.
— Десять тысяч фунтов стерлингов! — пробормотал граф, — Они сказали, что как только получат деньги, уедут из страны.
— Мне следовало отдать обоих под суд, но я вовремя не посчитал это нужным, — признался граф.
— Но все равно они рано или поздно будут болтаться на виселице, а я заплатил бы в тысячи раз больше, лишь бы с вами ничего не случилось.
Его руки обхватили ее крепче, и, обернувшись к нему, Кармела поняла, что он хочет ее поцеловать, но их могли уже видеть из дома.
В доме, когда граф нес ее на руках по лестнице, а вокруг радостно и возбужденно суетились слуги, довольные, что ее удалось найти целой и невредимой, Кармела снова поняла, какой ценой обходится ей ложь.
Ей придется объяснить все и этим людям, и самому графу. Она задрожала от испуга, представив его в гневе.
Граф, почувствовав, как она дрожит, ласково спросил:
— Вам холодно?
— О нет… нет! Мне хорошо… я счастлива вернуться, — поспешила успокоить его Кармела.
— А я счастлив, что нашел вас, — прошептал он.
Он внес ее в комнату и бережно положил на кровать.
— Уложите ее светлость, — обратился он к миссис Хантли, которая хлопотала вокруг, как испуганная наседка. — Дайте ей что-нибудь поесть, и пусть поспит.
— Да, да, ваша светлость, конечно, сударь, — закивала миссис Хантли. — Я рада-радешенька, что барышня вернулась целой и здоровой.
Граф внимательно посмотрел на Кармелу, откинувшуюся на подушки. Никогда раньше не доводилось ей замечать у него такого выражения лица.
— Мы поговорим с вами позже, — пообещал он, наклонившись к девушке, и, с трудом оторвав от нее взгляд, вышел из комнаты.
Ей отчаянно захотелось вцепиться в него и никуда не отпускать.
Потом Кармела ела, спала, просыпалась и снова засыпала. Но после чая она сказала, что хочет спуститься вниз к обеду.
— Его светлость граф запретил вам спускаться вниз, пока вам не станет лучше, — заспорила с ней миссис Хантли.
— Со мной уже все в порядке.
Она все еще ощущала некоторую слабость, но не могла больше оставаться в спальне и не видеть графа. Ей хотелось быть рядом с ним, говорить с ним. Ей хотелось, чтобы он снова целовал ее. Легкая дрожь пробегала по ее телу каждый раз, когда она вспоминала о его поцелуях. Там, в лесной хижине дровосеков, он навсегда покорил ее душу и ее сердце.
Вслед за восхитительными воспоминаниями коварно подкралась мысль о Селвине Гэйле, который не сможет простить ей лжи. Как он разгневается, когда узнает, что она притворялась перед ним его кузиной Фелисити!
Кармела обратила пылкие молитвы к небу, прося Бога вступиться за нее и не дать Гэйлу в гневе забыть про свои чувства! Она молилась все время, пока одевалась, и неожиданно успокоилась, уверив себя, что еще нельзя рассказывать ему всей правды о себе.
Пока Фелисити не вышла замуж, Кармеле следует продолжать изображать из себя богатую наследницу.