Ложное божество
Шрифт:
— Ловлю тебя на слове сестра! — обрадовался Зигфрид, он уже решил пропустить год, претворившись, что учится способам взаимодействия.
«Привлекать к себе внимание и волновать сестру тем, что я начал плести, когда мне еще не было полных десяти лет, глупо, — подумал он, — она точно поведет меня к докторам и потратит последние деньги на это, а ведь нам с ней еще жить в столице. Что если потратив деньги она оставит меня здесь. Да ни в жизнь».
«Брат так в себе уверен, если у него не получится, надеюсь, он не расстроится. Хотя у меня чувство будто я уже сижу рядом с магом, может он и правда гений?»
— Сестра, а можно ты поговоришь с
— Хорошо, — улыбнулась Анна, — если ты назовешь меня сестренкой.
— Чего?
— Зачем так кривляться, давай, я жду.
— Но я не хочу!
— У тебя нет выбора, я буду тебя шантажировать.
— Сестренка, ты переходишь границы.
— Потрясающе, мне очень нравится, называй меня так всегда.
— Отказываюсь.
Дневник Зигфрида.
01.08.1611 года.
«По словам сестры, разговор с родителями прошел относительно хорошо, хотя лично я думаю, что она многое недоговаривает. Из своей комнаты я слышал крики и ругань напрямую связанную с моим именем, но мне все равно, Анна договорилась о моем переезде с ней в столицу и это главное. Теперь соберу вещи, и буду ждать. Сестра проведет здесь еще неделю, мама с папой очень соскучились по ней и отказались отпускать сразу, закатив настоящую истерику. Все же они любят Анну, а я был почти уверен, что они неспособны к таким чувствам. Иногда мне кажется, что люди в принципе неспособны любить, но я отгоняю эти мысли, это все мои проблемы с восприятием мира. Человечество не может быть настолько отвратительным, насколько я его себе представляю. Сестра изменилась, она возможно даже любит меня, хотя глубоко в душе я в это не верю. Я даже не верю, что мы с Клодом были друзьями, возможно, мне просто показалось. Кто я такой, чтобы быть ему другом? Я начинаю ловить себя на мысли, что не верю никому и ни во что. Магия — это единственное во что я верю, магия — это сила, что позволит мне быть свободным. Я должен стать сильнее, сильнее всех, только тогда я перестану бояться боли, одиночества и издевательств.
Буду тренироваться в плетении всю неделю напролет, до изнеможения, я стану сильнее настолько насколько это возможно. Главное, не упасть снова в обморок, сестра, в отличие от родителей, может ко мне и наведаться.
Глава 2
Неделя Зигфрида наполненная тренировками с раннего утра и до позднего вечера, пролетела очень быстро, он и сам не заметил как они с сестрой, попрощавшись с родителями, отправились на вокзал.
Не заметил он этого сразу по нескольким причинам, во-первых, родители прощались только с Анной, но точно не с ним, мать только что в спину не плюнула и на этом спасибо. Во-вторых, прошедшая неделя слишком его вымотала. Зигфрид явно перестарался с тренировками, голова болела и кружилась, его жутко тошнило. На вопрос сестры, что с ним, он отмахнулся и заявил, что такое бывает, если он на ночь переест. Держаться он, разумеется, старался молодцом, не показывая окружающим, как ему плохо.
Анна же, все же подозревая неладное, быстро окликнула рядом проезжающий экипаж и они в мгновение ока добрались до вокзала, где Зигфрида усадили на скамью и купили попить.
Сам вокзал города Малокоминска откровенно не впечатлял. Его перрон был вымощен черным камнем, главное здание, немного перекошенное на одну сторону, почему-то было сделано из красного кирпича, а деревянные скамейки покрашены
Хотя это все были сущие мелочи для Зигфрида, даже его отвратительное состояние уходило на второй план, когда он думал о том, что наконец-то покидает этот город, а главное, своих родителей.
«Жизнь стала налаживаться, — подумал он, когда услышал свисток подъезжающего поезда».
Громка стуча колесами, железная махина мчалась на скорости примерно в шестьдесят километров, это была новейшая модель железнодорожного транспорта на маготехнологических двигателях, изобретенных десять лет назад. До этого поезда двигались паровозами, извергавшими облака дыма и поглощавшими прорву угля, но с изобретением новейшего двигателя на кристаллизованной мане, они постепенно уходили в прошлое. Вообще, открытие кристаллизованной маны или кристаллов маны, случившееся пятьдесят лет назад, и ее массовая добыча в наши дни, привнесли в жизни Облачной империи огромные технологические перемены.
Об этих успехах часто рассказывали в школах, писали в газетах и даже вещали с трибун площадей, правительство явно хотело по полной воспользоваться успехом данной отрасли науки и экономики, ибо никаких других особых успехов в стране за последние десятилетия не было. Нищих становилось все больше, конфликты богатых все острее, а на политическом небосводе стягивались тучи, начинали поговаривать о третьей войне на Крылатом континенте.
Прибывший поезд имел толстый стальной черный корпус, его вагоны были обшиты твердыми породами дерева, а покатая крыша видимо формировалась из листов покрашенного железа.
Войдя внутрь можно было увидеть вполне приличный, отделанный искусственной кожей, салон коридора, толстые стекла в котором имели небольшую муть в своем основании. В купе вагона были лишь сидячие места, дверь открывалась с усилием, и с небольшим скрипом уходила во внутреннюю стену вагона вплоть до своей ручки.
Усевшись на мягкие кресла, предварительно закинув свой багаж на полку сверху, Анна с Зигфридом стали неспешно разговаривать о разных вещах, ожидая начала движения поезда.
— Сестра, а что это за знаки? — заметив крошечные надписи тут и там внутри купе, спросил любознательный мальчишка.
— Это специальные печати второго пикового уровня, одни из них мешают призыву духов стихий, а другие мешают плетению маны. Конечно, магам третьего круга и выше подобное лишь будет мешать, но вот всем по второй продвинутый круг включительно, это почти полностью блокирует магию, — ответила девушка, любуясь тем с каким вниманием ее брат рассматривал символы.
Анна откровенно беспокоилась за Зигфрида, он и так выглядел плохо с самого ее приезда, а сегодня на нем вообще лица не было. Сейчас же ему похоже стало лучше.
— То есть здесь нельзя пользоваться магией всяким мимо проходящим, это разумно, хотя, что если бузу устроит человек третьего круга? — не унимался Зигфрид очень впечатленный тем, что есть нечто блокирующее магию.
— Основная масса магов это люди первого и второго уровня, и беспорядки обычно устраиваются именно ими, те, кто может достигнуть третьего круга отчасти более адекватны и с головой на плечах.
— Но ведь и их магию можно заблокировать?
— Конечно, вот только для этого нужно гораздо больше сил и средств. Чем выше круг, тем сложнее справиться с магией. И непросто сложнее, а в разы сложнее. Сложность, можно сказать, растет в геометрической прогрессии.