Ложные клятвы

Хенкс Мэрил

Дон поморщился, гоня навязчивые воспоминания.

— И что, по-твоему, я должен питать нежные чувства к треклятой усадьбе? — с вызовом осведомился он.

— Не удивляюсь твоей озлобленности, — вздохнула Дженнифер.

— Ну что ты, я вовсе не озлоблен! Я никогда не испытывал ненависти ни к отцу, ни к Лайонелу… Спустя столько лет мы стали практически чужими друг другу, и у каждого были свои «пунктики»: я так и не избавился от чувства обиды, отец мучился комплексом вины, а Лайонел слегка ревновал. Однако очень скоро

мы отлично поладили. К тому времени, когда на сцене появилась ты, мы представляли собой самую что ни на есть нормальную семью.

Увы, она, Дженнифер, неумышленно разрушила эту близость! Настроила сына против отца, отца против сына…

— Впрочем, нет, слово «нормальное» к нашему семейству вообще не подходит, — язвительно поправился Дон. — Разве это нормально, чтобы отец и сын по уши втюрились в одну и ту же женщину!

— Неправда!

Что за чепуху Дон вбил себе в голову! Да, Мэтью всей душой привязался к юной секретарше, но ведь привязанность — это еще не любовь! А сам Дон, несмотря на его уверения, в грош ее не ставил!

— Неправда, — убито повторила Дженнифер.

— Да неужели?

Она беспомощно развела руками, признавая поражение. Что толку спорить? Только слова потратишь даром!

— В конце концов, все это прошло и быльем поросло. Мэтью умер, а наш брак вот-вот будет признан недействительным, — устало проговорила она.

— А последнее зависит от того, поедешь ты со мною в Торнтон или нет, — многозначительно протянул Дон.

Все ее существо протестовало против такого развития событий. Вновь оказаться в усадьбе, пробудить к жизни мучительные воспоминания прошлого? Причем на глазах у Дона, который зорко подмечает каждый ее жест, каждое движение…

Но ради жениха, не говоря уже о себе самой, Дженнифер стремилась все расставить по местам. Ведь если бракоразводный процесс пройдет гладко, может, им с Эдвардом и впрямь удастся сыграть свадьбу весной… Если, конечно, Эдвард захочет взять ее в жены, после того как узнает правду…

А если и не захочет, все равно необходимо положить конец этой комедии с браком, твердо решила Дженнифер. Дону не место в ее жизни, и чем скорее они пойдут каждый своей дорогой, тем лучше. Раз для этого придется уступить его нелепым требованиям — что ж, ничего не попишешь. Ведь на острове им предстоит пробыть несколько часов, не более, а миссис Пенберти, добродушная, хозяйственная старушка, все еще там, так что наедине они не останутся.

— Хорошо, я поеду, — процедила Дженнифер сквозь зубы. — Будь добр, подожди внизу, пока я соберусь.

Победоносно ухмыльнувшись, Дон взял поднос и скрылся за дверью. А Дженнифер бросилась в ванную, приняла душ, почистила зубы. Затем возвратилась в спальню, причесалась, оделась скромно и неброско, все это время убеждая себя, что поступает правильно. Однако внутренний голос нашептывал ей: «Берегись!» — и она не могла избавиться

от мысли, что совершает непоправимую глупость.

Внизу Дона не оказалось — ни в прихожей, ни в гостиной. Дженнифер в растерянности открыла входную дверь: молодой человек поджидал ее у машины. В темно-зеленой куртке поверх свитера Дон казался моложе своих тридцати двух лет. Во влажном, пропитанном туманом воздухе его волосы слегка курчавились… Словом, неотразим, как всегда!

Сердце Дженнифер тревожно забилось. А Дон окинул ее неспешным оценивающим взглядом, отмечая деловой костюм бежевого цвета, шелковую блузку, изящные кожаные туфли-лодочки, замшевую сумочку через плечо, аккуратный шиньон…

— Вижу, ты оделась в самый раз для поездки к морю, — насмешливо прокомментировал он.

— Ключи все еще у тебя? — невозмутимо осведомилась Дженнифер, проигнорировав издевку.

И с облегчением вздохнула, когда Дон кротко, как ягненок, вручил ей законную собственность. Она заперла дверь, спрятала ключи в сумочку и уселась на переднее сиденье «мерседеса».

Улицы запрудил поток машин, так что из города им удалось выехать нескоро. Однако, вопреки предыдущему своему заявлению о том, что, дескать, надо бы поторопиться, Дон не проявлял ни малейших признаков нетерпения.

Сильные руки уверенно покоились на руле. Машина мягко катила на северо-восток через безликие поля и плоскогорья. Дженнифер сосредоточенно глядела в окно: соседство столь близкое внушало ей смутную тревогу.

— Изумительный пейзаж, — заметил Дон.

— Я люблю здешние края, — вызывающе ответила она.

— Тебе так понравилось жить на островке в обществе восемнадцатилетнего юнца и старика, прикованного к креслу-каталке?

Дженнифер стиснула зубы, не удостоив грубияна ответом. А Дон взглянул на нее искоса и переменил тему:

— Раз вы с Мэтью перелопатили массу старых документов, держу пари, ты про остров узнала немало.

— Мы выяснили, что, начиная с семнадцатого века, со стороны моря возводили волнолом за волноломом, пока там не выросла целая гряда, защищающая от приливов и штормов. А еще там был погребальный холм. На его вершине и возвели усадьбу. Во времена Тюдоров строение служило маяком.

— Вот откуда там башня! В детстве мне казалось, что усадьба похожа на этакий кривобокий замок.

— Так это замок и был. Или, точнее говоря, крепость. Пушки охраняли остров с моря, а со стороны большой земли при отливе берег защищен зыбучими песками.

— Вижу, вы с Мэтью раскопали массу любопытных подробностей, — заметил Дон. И, не меняя тона, спросил: — А как ты оказалась в секретаршах у отца?

— То есть не сама ли я напросилась на должность столь выгодную? Не угадал. Я понятия не имела ни о каком Мэтью Брустере. Он сам меня пригласил.

— Так вот ни с того ни с сего взял да и пригласил?