Ложный мир

Уотсон Джуд

— Мы не с Блэкуотером, — быстро сказал Оби-Ван. — Мы были в толпе.

Она кивнула. — Я боюсь, что мы в ловушке.

— Дроиды, преследовавшие Вас, врезались друг в друга, — сказала ей Сири. — Они разрушены.

— Будут другие, — ответила фоллинка. — Владельцы завода знают мои приметы. Они могут отследить меня. На вашем месте я бы ушла отсюда. Боюсь, что я буквально приперта к стене.

Анакин восхитился ее храбростью. Она говорила хладнокровно, но он чувствовал, что внутри она была испугана.

— Стена, — сказал Оби-Ван, — не проблема.

Он шагнул вперед и прикрепил один конец

своего подъемника к поясу фоллинки. — Всегда будьте готовы, — сказал он. Его тон был мягким, и Анакин знал, что он пытался подбодрить ее.

Джедаи пришли в движение. За несколько секунд они активировали подъемники и поднялись по стене, Оби-Ван крепко держал фоллинку, пока они поднимались. Затем они спустились с другой стороны.

Фоллинка огляделась. — Я знаю обратную дорогу к остановке воздушного транспорта, — сказала она. — Я Мазара, между прочим.

Она глядела на них с любопытством.

— Мы недавно прибыли на Фоллин, — сказала Сири. — В поисках работы.

— Мы должны поспешить, — сказал Оби-Ван. — Им не потребуется много времени на дальнейшие действия.

Мазара повела их по другому пути через лабиринт переулков, что проходили позади заводов. Им предстояло перебраться через запертые ворота между территориями, но они не видели никаких новых свидетельств выслеживающих дроидов.

Во время пути Мазара указала на окружающие равнины. — Вот почему Фоллин настолько идеален для них, — сказала она. — За пределами нашего города вдоволь земли. Транспорты могут приземляться и взлетать без регистрации. Можно сваливать отходы или разгружать орбитальные платформы. — Ее голос был полон отвращения. — Не говоря уже о том, как фоллины не любят повышать голоса. Среди населения растет обеспокоенность ситуацией, но никто ничего не говорит. Это не «подобающе», — с сарказмом сказала она. — Поверьте мне, я не сторонник активных мер. Я была журналистом, пока меня не уволили за статью о Блэкуотере. И наша земля и наши небеса превращаются в свалку. Я видела, как это происходит на других мирах. Я не могу смотреть, как это происходит с моим собственным миром.

— Почему Ваша цель — Блэкуотерские Системы? — спросил Оби-Ван.

— Они наихудшие преступники, — ответила Мазара. — Завод был построен быстро, с минимальными мерами безопасности. Инспекторам были заплачены огромные взятки, чтобы не замечать нарушения части законов Фоллина. Произошло несколько смертельных случаев на заводе и каждый раз, когда расследование завершено, результат один и тот же — ошибка рабочего.

— Вы знаете хозяев?

Мазара вздохнула. — Это обычная игра компании за спиной компании. Но эта путаница темнее, чем обычно. Я разведала почти все, с тех пор как они прибыли, и у меня нет никаких ответов. Что я действительно знаю — это что их безопасность исключительна. Те атакующие дроиды запрограммированы открывать бластерный огонь. Не ошеломить, а убивать.

Внезапно Мазара остановилась и проницательно посмотрела на них. — Атакующие дроиды обычно не врезаются друг в друга.

— Да, это несколько необычно, — сказала Сири.

Она смотрела на них с осторожностью. — Я много путешествовала и видела достаточно, чтобы сказать, что вы не рабочие. Вы завалили тех дроидов, не так ли?

Джедаи ничего не сказали,

но Мазара кивнула, словно они подтвердили ее предположение.

— Вы — Джедаи, — сказала она.

— Почему Вы так говорите? — спросил Оби-Ван.

— Ходят слухи, что тем, кто опознает Джедая, заплатят за это, — сказала она. — Не волнуйтесь, мне вы можете доверять. Что вы делаете на Фоллине? Вы прибыли, чтобы помочь нам?

— Мы прибыли, чтобы исследовать несколько ваших заводов, — осторожно сказала Сирии.

— Это поможет нам, какова бы ни была ваша цель, — сказала Мазара. — Вы можете рассказать о случившемся Галактическому Сенату.

Анакин быстро переглянулся с Оби-Ваном. Он знал, что, как и у него, у его Учителя были сомнения, что Сенат сможет остановить то, что здесь происходит. Сенат был взбудоражен своими собственными проблемами, поскольку новое движение Сепаратистов рвало старые привязанности и создавало новые союзы. Очень мало законов вступало в силу, а просьбы о помощи с многих миров застревали в процедурах.

— Вы слышали о ком-нибудь по имени Гранта Омега? — небрежно спросил Оби-Ван.

Мазара покачала головой.

— А как насчет Роя Теды?

— Да, конечно, свергнутый диктатор Ромина. Он здесь. — Мазара скривилась. — Фоллин, кажется, привлекает худших в галактике в эти дни.

— Вы знаете, где он? — спросила Сири.

— Конечно. Он сидит в гостинице уединенного типа, предназначенной для ультрабогатых. Я узнала об этом в мои прошедшие любознательные дни.

— С ним еще кто-нибудь есть?

Мазара покачала головой. — Насколько мне известно — нет.

Оби-Ван поглядел на Сири. Скорее всего, Рой Теда и Зан Арбор разбежались.

— Вы сказали, что на Блэкуотерском заводе были смертельные случаи, — напомнил Ферус.

Мазара кивнула. — И слухи о болезнях, которые не могут быть диагностированы. Слухи, что фоллины вынуждены работать в водных туннелях. Мы в состоянии долгое время оставаться под водой.

— Водные туннели? — спросил Оби-Ван.

Анакин почувствовал волнение. Значит, в конце концов, они были на правильном пути. Они знали, что Зан Арбор пыталась усовершенствовать передачу своей Зоны Самоограничения через воду.

— То крыло завода закрыто. Оно построено для экспериментов по передаче, — сказала Мазара. — Рабочие вынуждены подписывать соглашение конфиденциальности, и пока никто не рискнул спорить. Наказание неизвестно, но оно должно быть суровым.

— Мы хотели бы исследовать то крыло, — сказал Оби-Ван. — Вы можете провести нас внутрь завода?

— Это легко, — сказала Мазара. — В бюро по трудоустройству есть фоллин, который поможет нам. Я проведу вас внутрь как рабочих. Потом остальное дело за вами.

ГЛАВА 3

Мазара сдержала слово. Она устроила собеседование для Оби-Вана и Анакина, которое, как она и обещала, было простой формальностью. Тем временем, Сири и Ферус решили следить за гостиницей, где остановился Теда, и посмотреть, что они могли бы разузнать.

Рано утром четверо Джедаев разделились. От холодного воздуха их дыхание превращалось в пар, когда они остановились на главной площади города, чтобы попрощаться.