Лучано
Шрифт:
Я пожал плечами. — Я не знаю, — он задумчиво смотрел на меня, и мне было интересно, что у него на уме. Обычно мы с отцом действовали синхронно, но когда дело касалось Грейс, наши провода всегда пересекались.
— Она останется здесь. Правда, сын мой? — возможно, мне не стоит удивляться тому, что мой отец все еще хотел, чтобы Грейс осталась. Я думал, что она потеряет его благосклонность, но у моего отца была постоянная слабость к моей жене. А теперь к её сыну.
— Ням, — спросил маленький мальчик, давая мне время ответить отцу. Он определенно был властным. Он открыл рот
— Ой, — маленький засранец потянул меня за сосок.
Мальчик улыбнулся мне и пробормотал: — Молоко.
Мой отец разразился громким смехом, а вскоре за ним последовали Массимо и Мария. Я тоже усмехнулся, услышав смех отца, что сделало меня счастливым.
— Прости, приятель, — сказал я Маттео. — У меня там нет такого дерьма. Но Мария возьмет твое молоко из холодильника.
Она уже наливала молоко в пластиковую чашку-поильник. Я видел, как ее спина тряслась от смеха, который она пыталась сдержать. Рад, что кто-то развлекался за мой счет. В любом другом месте я бы пристрелил этих ублюдков. Но, думаю, я бы позволил это сделать на кухне.
Она принесла ему молоко.
— Вот, малыш, — она поставила перед ним чашку-поильник. Казалось бы, ей не понадобилось много времени, чтобы купить все необходимое для ребенка.
— Спасибо, — пришлось отдать должное Грейс, у мальчика были манеры.
— Мария, спасибо, что доставила все необходимое для Маттео.
— Без проблем. Как приятно снова иметь в доме малышей.
Я вздрогнул. Мария была с нами с тех пор, как мы с сестрой были детьми. Взглянув на отца, я не увидел на его лице привычной душераздирающей печали. Вместо этого в его морщинах появилась надежда.
— Да, она останется, папа, — ответил я на предыдущий вопрос отца по-итальянски. Я не знал, как мне удержать Грейс с нами, но я найду способ. Если бы мне пришлось приковать ее к этому дому, я бы позаботился о том, чтобы она оставалась в этом доме до тех пор, пока жив мой отец. И если бы мне пришлось избавиться от отца Маттео… Черт возьми, я бы это сделал. У каждого была своя цена.
Следующие несколько минут мы все сидели молча. Маттео выпил молоко, его глаза слегка опустились, как будто он устал. Его пальцы обхватили мой палец, его рука покоилась на моей ладони. Мой отец был доволен, просто наблюдая за Маттео. Массимо сосредоточился на своем телефоне. И я… Черт, я не был уверен, что я чувствую и где нахожусь.
— Маттео, — панический голос Грейс разнесся по дому. Он не услышал ее, его голова медленно повернулась ко мне и упала мне на плечо.
— Я пойду скажу ей, что он здесь, — тихо прошептала Мария и выбежала из кухни. Ей не хотелось будить засыпающего Маттео. Не прошло и двенадцати часов, как этот маленький мальчик уже обвил мой посох вокруг пальца.
Мария вернулась с Грейс, и ее взгляд сразу же упал на сына. Она выглядела чертовски великолепно в черной майке и мешковатых шелковистых пижамных штанах, которые низко сидели на ее бедрах, обнажая кожу нижней части живота. Мой член сразу же привлек внимание. Моя жена оказала на меня такое влияние с того момента, как я увидел ее в своем ночном клубе. Можно было подумать, что ситуация полегчает, но стало только
Я видел, как облегчение появилось на ее лице при виде Маттео и превратилось в мягкую улыбку. — Он засыпает?
Я кивнул в то же время, когда мой отец ответил: — Да.
— Садись, Грейс. Я принесу тебе кофе, — предложила Мария.
— Эм, я могу…
— Нет, ты сядь. Я помню, как ты любишь кофе.
Грейс слегка напряглась при упоминании нашего прошлого, но отец не позволил ей отступить. — Вот, посиди со мной, Грейси.
Он похлопал по пустому месту между Маттео и собой. Ее взгляд метнулся к сыну, который теперь крепко спал у меня под рукой. Затем ее взгляд скользнул по мне, и я увидел, как движется ее бледное, нежное горло, когда она тяжело сглатывает. Ее взгляд застрял на моей груди, на моих татуировках. Татуировки всегда очаровывали ее. Она не смотрела мне в глаза, ее щеки покраснели.
Она хочет меня, — победно пронзила мой мозг мысль. Моя жена все еще тянется ко мне.
— Доброе утро, Грейс, — она вздрогнула, и ее глаза округлились. — Хорошо ли спалось? — спросил я ее, делая вид, что не замечаю ее влечения ко мне. Все это время я обдумывал, как мне как можно скорее уложить жену в постель.
— Отлично, — она сосредоточилась на своем кофе и повернулась, чтобы посмотреть на моего отца, занимающего предложенное место. — Можем ли мы купить перила или что-нибудь для этой кровати? Это слишком высоко, и я постоянно просыпалась, чтобы убедиться, что он не выпал. Не знаю, как я не почувствовала, как он встал с постели.
Я взглянул на Марию. — Мы их получили, — заверила она меня. — Мы не хотели идти и будить ребенка или вас. Но сегодня я попрошу кого-нибудь их установить.
Грейс благодарно улыбнулась ей. — Большое спасибо, Мария.
— Не за что, — она улыбнулась в ответ и вернулась к своим делам.
— Маттео проснулся рано, — отец похлопал мою жену по руке. — Я услышал, как он крикнул, поэтому открыл дверь и взял его. Тебе нужен был отдых.
— Спасибо. Я просто не могу поверить, что спала так крепко, что даже ничего не слышала.
— Ты устала, — утешал ее отец. — Это было долгое путешествие.
— Да, — пробормотала она себе под нос. — Ненужная и вынужденная поездка.
Мой отец не позволил ее словам помешать ему обрести счастье вернуть мою жену. Честно говоря, это было бы смешно, если бы я не знал, что именно я был причиной того, что она ненавидела возвращаться.
— Это хорошо; ты вернулась. Ты сделала меня очень счастливым, — о, мой отец изо всех сил старался. — Теперь я могу умереть спокойно, но сначала я хочу увидеть, как Маттео вырастет, — с ее губ сорвался смиренный вздох. — Ты хорошо его воспитала, Грейси.
Да, мой отец боготворил землю, по которой ходила Грейс. Я видел, как моя жена неловко поерзала на своем месте.
— Эм… спасибо, папа. Но ему всего два года.
— Когда его день рождения? — спросил он. Боже, если бы ему взбрело в голову устроить какую-нибудь сумасшедшую детскую вечеринку, мне пришлось бы положить всему этому конец.
— Октябрь.
Мой старик ухмыльнулся, как будто он только что получил лучший подарок в своей жизни. — Какой день?
Она вела себя так, будто не хотела ему говорить. Я не мог понять, в чем дело.