Лучезарное Завтра
Шрифт:
— Но какой же ты кислый, сволочь! — наконец смог выдать я, через минуту после поедания плода.
В паразите не было сахара, вообще. А кислот всяких, невкусных и раздражающих — до кучи, плюс незрелый! ЗЖКТРУ пофиг, а я страдай! Меня минуту крючило, как после пары-тройки лимонов подряд и целиком! Гадость!
И кожура — звиздец, а не кожура! Как у кокоса какого, СЛУшкой вскрывать пришлось.
— А когда он вызревает, он сладким не становится, —
Ну да ладно, надо жрать кислые ананасы — значит, буду их жрать, куда деваться. И потопал я дальше. Красных пятен в лесу появлялось всё больше, но совершенно бессистемно, видимо — случайная мутация.
Так и дотопал до вечера. Вздохнул, собрал под ёлками кучку кислятины. И ведь пахнут вкусно, сволочи такие!
— Приятного аппетита, Жора, — грустно пожелал я сам себе.
Страдал и мучался полчаса, жуя это кислое хрючево! Меня скукожило, наверное, в морщинистую складку! Но сожрал, не помер и даже вроде как насытился. Лучше б голодал, честное слово!
Заснул всё же в гамаке на сосне. Нижние ветви были довольно высоко, удобно расположены. А то чёрт знает, что за сволочи появятся в ночи! Может и не появятся, да и закрадывалась мысль, что “фаршированый кислотными ананасами Жорик” — неплохая месть неведомым жрунам. Но жить, всё таки, хотелось, так что ночевал я на дереве, попутно подивившись на свою возросшую силу. Залез ведь по относительно гладкому стволу вообще без особых проблем. Да и усталости от целого дня пешего ходу не ощущалось.
Ассистент бодро оттарабанил отчёт, я кисло (чтоб его, именно так!) полюбопытствовал, нет ли никаких гадостей в мной сожранном? Ну, может это жрать нельзя, накопительный эффект какой гадкий…
Ага, щаззз! Будет эта бионическая сволочь такие подарки делать, как же! Текстом бодрого идиота отрапортовал, что жратва нашлась просто отличная, жри, Жорик, ещё! Сволочь такая…
— Слушай, а есть возможность вкусовые рецепторы как-то отключить? — с надеждой поинтересовался я, пытаясь понять, не совместилась ли у меня на жопе от этой кислости дырка искусственного происхождения с дыркой естественного.
Готовых решений на такой случай не имею. Работа с мозгом высоковероятно приведёт к утрате носителем нюха. Кроме того, вкусовые рецепторы — часть защитной системы организма носителя и их отключение противоречит ряду высокоприоритетных протоколов.
— Хреново-то как, — посетовал я. — Ладно, в худшем случае — четыре дня, потерплю!
И потопал я дальше. И вот как-то кисло мне теперь было. Сволочные ананасы, чтоб ими Хомыча накормило и толстяков в Нитронске! Гадость!
И живности вообще нет! Нет, как разумный человек я её понимаю: рядом с этими мерзкими ананасами никто находиться не хочет. Но, как голодный человек, не копить зло на сволочную фауну я просто не мог!
Переночевал, потопал дальше. Мир вокруг был решительно кислым, в голове вращались мысли на тему того, что, наверное, каннибалы в этих лесах месяцок побывали. Потому такими и стали — после этих ядовых плодов не то что человека, всё что угодно жрать будешь, радостно и с благодарностью!
И вот, топаю я, кисло оглядываю окрестности, стараясь на смотреть на противные ёлки, под которыми таятся эти гадкие отродья радиоактивной мутации. Иду, и вдруг на периферии зрения, причём снизу, появляется несколько красных точек электроактивности.
— Это что-то я не понял, — озадачился я.
До точек — метров тридцать ВГЛУБЬ. И живое. Дождевой червь или что-то такое такой отклик давать не может, его я вообще только в упор, с метра увижу. То есть, под землёй какая-то здоровенная фиговина, с мощной электроактивностью организма. Ну дела...
И первое, что пришло в голову, уж не знаю, насколько оправдано — сколопендра. Может и не она, конечно, но вот лучше я поближе к соснам буду. И с них сколопендру ракеткой поджарю — подобный формат общения с этой пакостью меня вполне устраивает.
И потопал я, аккуратненько (а то чёрт знает, какая чувствительность к вибрациям почвы у подземного непонятно кого) к ближайшей сосне.
А подземная фигня как мысли читала — просто рывком начала приближаться к поверхности, причём неподалёку от меня!
Я мужественно втопил к сосне, подпрыгнул, обхватил сосновый ствол, думал на ветку взобраться, как вдруг меня остановил громкий, протяжный рёв подземной твари.
— М-м-м-м-у-у-у-у! — знакомо и громоподобно взревело за спиной, ну и я, естественно, обернулся.
— Это… ГОВЯДИНА, — не веря своим глазам, счастливо прошептал я. — В жопу ананасы!!!
Дело в том, что неподалёку от сосны, в пожухлой хвое была этакая яма-воронка. И из этой ямы воронки торчала башка натуральной бурёнки! С рогами и всем остальным, чем положено. Здоровая такая, грязная — что и неудивительно. Подземная корова, чтоб её… Но главное — это МЯСО! Не ананасы кислотные и даже не березятина!
Так что я, вот как был, молча прыгнул на торчащую из земли башку, срывая с пояса СЛУшку. Очень хотелось орать “ужин, еда!” и прочее. Но это недостойно советского человека! И говядину можно спугнуть, вот рванёт она обратно от этого вопля. И оставит бедного меня в печали и наедине с ананасами!
Прыгнул удачно: отбитые ноги не в счёт, барахло скинул, а инерцию погасил перекатом. Главное — СЛУшечка в виброрежиме чиркнула поперёк коровьей башки. И развалила её на две полубашки. Так что катился я со счастливой улыбкой и бьющейся мыслью о мозгах с горошком.