Лучшее средство от любви
Шрифт:
Я закрыла лицо руками, а плечи мои мелко затряслись.
— Ну ты что, Полин, а? Ну не плачь! Ну я знаю, что ты этого так хотела. Ведь хотела, да?
— Блин, ты дурак, Тим? — сказала я, еле сдерживая рвущийся смех. Немного истерический, не без того. Но все же смех, а не слезы. — Ты реально думал, что я не узнаю кольцо, которое ты дарил своей Анфисе…
— Аделаиде.
— Да хоть Аграфене! Ты совсем, что ли, дебил? Капец какой-то! А я ведь реально была в тебя влюблена многие годы, и если бы не… Короче, могла ведь и попасться в эту ловушку. Не, ну ты ведь после этого даже и другом не можешь моим считаться. Потому что пытался исподтишка
— Поля…
— Пошел ты, Тим. Пошел ты со своим кольцом, со своим предложением, со своей дружбой и со всей памятью о том, какая я была непроходимая дура все эти годы.
Я выхватила у него из рук кружку и вылила все содержимое в раковину, расплескав все еще горячий напиток по полу в кухне.
— С тобой что-то произошло во время отпуска, — печально покачал головой Тимур, нехотя поднимаясь. — Что-то нехорошее, возможно. Но я подожду. Время еще есть.
— Вот и не теряй его, Тим. Авось найдешь другую покладистую и удобную. Такую, какой я была все это время. А ко мне больше не суйся, понял?
Захлопнув дверь за теперь уже бывшим другом, я сползла по стеночке и уткнулась лицом в натянутую на колени льняную рубаху.
— Да не буду я плакать! — рассвирепела я от призрачного аромата сандала и морской свежести. — Еще чего! Он просто не стоит моих слез. Не стоят. Оба.
Глава 26
— Млять, Зарицкий, ну и патлы! — Арсений Кринников, мой давний друг, с которым в юности мы немало покуролесили, а теперь являвшийся совладельцем и руководителем довольно крупной охранной фирмы, занимавшейся не только, собственно, охраной, но и имевшей отдел частных расследований, одетый по местной моде в свободные белые штаны и безрукавку, перепрыгнул на палубу моей малышки. — Не мудрено, что достаточно было женского парика блонд, чтобы в темноте или со спины быть похожим на тебя.
— Патлам завидуй молча! — со смехом огрызнулся я, перебираясь следом. Черт, бедная ласточка, две недели никто не мыл, не чистил, не полировал мою девочку. — А за помощь — век буду должен.
— Ой-ой-ой, можно подумать. И хватит уже меня глазами влюбленными лапать как девушку. Свои люди, сочтемся, — фыркнул он.
— Да я же тебя не рассмотрел как следует-то возле тюрьмы. А сейчас просто высматриваю, насколько ты изменился за прошедшие годы. Ищу животик, бока там оплывшие. Ты ж у нас вон уже сколько лет женатый бюргер!
На самом деле Арсений в этом смысле нисколько не изменился, это я заметил с первого взгляда. Разве что глаза другие стали — океан в полный штиль, умиротворенные, что ли. Как у человека, который уже больше ничего не ищет, у которого все есть. И морщинки вокруг, будто он улыбается круглыми сутками.
— Я счастливый бюргер, Марик! А счастье — штука очень энергозатратная, так что откуда взяться чему! — огляделся, проходя по палубе. — Блин, я думал, у тебя тут яхта трехпалубная, а на самом деле шаланда рыболовецкая! — подколол он меня, помня мою вечную тягу к самому крутому и навороченному — тачкам, хатам, часам, бабам…
— А мне большего и не надо! — пожал я плечами. И это чистая правда. У меня теперь тоже есть все, что нужно. Скромная по сравнению с прошлыми закидонами яхта, такой же скромный — относительно — домик на сваях у кромки пляжа, друзья, живущие так же, как и я, и которых не особо и волнует, кто я там на самом деле. Девушка… ну, это пока сложно. Но я собираюсь разобраться с этим в самое ближайшее время.
— Знал бы кто, где и как обретается наследник нефтяных миллионов! — ухмыльнулся Арсений.
— Да не дай бог! — Я открыл холодильник, бросил ему бутылку воды и плюхнулся прямо на нагретую полуденным солнцем палубу. — Как ты его вычислил, Арс? И… черт, я реально поверить не могу в то, что из-за такого… вот так… — я развел руками, по-прежнему плохо понимая, что насильником, умудрившимся так крупно подставить меня, оказался Мануэль, тот самый, на первый взгляд, безобидный молодой человек, что вечно околачивался у Патрика в баре.
— Менч дал крохотную наводку. Сказал, что одна из девушек, кстати, та, что тебе первое алиби обеспечила, упомянула что-то про слишком приторный запах. А потом обе опрошенные жертвы вспомнили именно этот отличительный признак. Я просто поехал в парфюмерный, сделал выборку сладких мужских запахов, и они узнали один и тот же. А я потерся пару вечеров в баре твоего Патрика — блин, что за озабоченный придурок придумывал ему названия коктейлей? — ну и принюхался. А там сам знаешь — если я вышел на след, то уже не упущу. В общем, парниша раскололся, как спелый орех, как только я слегка надавил, — Арс коварно усмехнулся, а я мысленно содрогнулся, зная, как умеет друг «раскалывать» такие орешки. На своей шкуре однажды испытал — не дай бог даже врагу злейшему.
— Спасибо, дружище, — пожал я ему еще раз руку. — Ну да пень с ним, с придурком этим. Пусть теперь шеф сам разбирается. Ты мне лучше расскажи, как оно вообще? Каково живется Арсению Кринникову в качестве верного мужа? Не бывает моментов, когда охота забить на эту роль и рвануть опять во все тяжкие? Соблазны не одолевают?
Почему спросил? Да потому что за две недели в душной кутузке много чего в голову лезло. Разного. Всякого. Чего раньше и не думалось и даже не мелькало в ту сторону. Арсений коротко сверкнул на меня глазами, словно я ляпнул что-то святотатственное, и покачал головой.
— Соблазны… — протянул он задумчиво. — Знаешь, дружище, я, как любой живой мужик, и вижу их, и отмечаю в башке, но… мне мое счастье так долго и тяжко доставалось, что за это время появилось достаточно масла в голове, чтобы не просрать все, один раз проявив слабость, — негромко проговорил он. — К тому же я не только верный муж, но и до безобразия счастливый отец одной прекраснейшей зеленоглазой четырехлетней принцессы!
Он достал смартфон и, пролистнув несколько кадров, повернул ко мне экран с изображением темноволосой девчушки. Глаза и правда Васькины. Здоровенные и пронзительные. Э-э-эх, будет кому-то наваждение! Лет через двенадцать уже.
— Ого. Поздравляю! Папашка, значит?
В груди вдруг остро защемило. Когда-то, в какой-то короткий момент времени я мечтал, что зеленоглазые принцы и принцессы будут общими у нас с Васькой. До тех пор пока не понял, что не моя она. А точнее, я недостаточно для нее хорош.
Рассмеялся сам себе. Если честно, для меня было непривычно видеть, как Арсений Кринников, мой друг, кобель, у которого я научился хреновой туче примочек и классных финтов, раздолбай и вечный одиночка, держит в дрожащей лапище фото дочери и едва слезу умиления не пускает.