Шрифт:
Глаза. Твои по-детски невинные глаза. Пожалуй, это то, что запомнилось мне больше всего. Такие чистые, наивные…почти оленьи…
Я помню… Я помню каждую морщинку у твоих век, когда ты улыбался; помню тени на щеках от каждой твоей реснички; помню, как ты щурился, когда злился…
Еще я помню, как блестели твои глаза, когда ты загорался новой идеей; как менялся их карий оттенок в зависимости от твоего настроения.
Но,
Помню, как однажды утром ты проснулся раньше и долго смотрел, как я сплю. Я открыла глаза, а ты закрыл…и улыбнулся. Я сразу раскусила тебя…ждала, когда ты снова посмотришь на меня… И ты посмотрел. Тогда я быстро прикрыла веки и улыбнулась…точно так же, как и ты… А ты засмеялся и пошел готовить завтрак. И это было лучшее утро в моей жизни.
Еще я помню, как ты любил изображать тигра. Первый раз ты «озверел» в тот осенний вечер, когда мне было очень грустно. Ты так неумело рычал и пытался меня укусить, что я назвала тебя маленьким неумелым тигренком. И тогда ты зарычал по-настоящему…оправдывая звание тигра… И тогда я, почему-то, засмеялась так, что даже расплакалась. И чтобы я хоть как-то успокоилась, ты просто взял и поцеловал меня… И сейчас я снова плачу…оттого, что это прошло… Это был лучший вечер в моей жизни…
Смутно припоминаю тот день, когда ты пришел ко мне домой и сказал, что у тебя для меня сюрприз. Я взяла сумку и пошла за тобой. Ты посадил меня в машину своего друга…твоя, кажется, была в ремонте…потом ты завязал мне глаза… Мы ехали около получаса.. Ты много шутил. Когда ты притормозил и помог мне выйти, я полила тебя всеми известными ругательствами, потому что от такой поездки у меня разболелась голова… Ты завел меня в здание. Мы сели в лифт. Потом ты повел меня куда-то. Скрипнула дверь…еще пара шагов…и ты снял повязку. Мы стояли в центре абсолютно пустой и грязной комнаты, в которой пахло краской, а из-за пыли невозможно было не чихать. Какая-то странная квартира. Я посмотрела тебе в глаза и спросила «Что это?», а ты ответила, что это наш новый дом… Мне понадобилось несколько минут, чтобы понять…понять, то ты сделал этот шаг не просто так…что ты действительно любишь меня. Ты даже потрудился выкрасить стены в мой любимый оттенок фиолетового… Тогда я от радости кинулась к тебе на
Мм… Кажется еще я помню, как мы пришли в магазин «IKEA» прямо перед закрытием, спрятались в туалете, а потом всю ночь носились, как бешеные.
Мы тогда мило обустроили «нашу» гостиную, опробовали все кровати на упругость, подобрали настенные полотна для нашей настоящей гостиной, сделали почти 200 фото в аппарате «express-photo», стоявшем в центре зала. Они потом целый месяц вылетали у меня из сумки… А потом мы уснули в обнимку на самом большом и мягком матрасе… Утром нас нашел охранник. И, вместо того, чтобы выписать штраф или позвать полицию, он заварил нам чай и накормил отменными шведскими булочками. Кажется, у шведов они называются «булочки с корицей для воскресного утра». В то утро я была счастлива. Перед ним была лучшая ночь в моей жизни…
Кажется, я так мало помню о тебе… Хотя… Я помню твою нежную улыбку по утра и строгую по вечерам, когда я не хотела ложиться спать. Помню твои непослушные немного вьющиеся волосы. Они были такого непонятного оттенка, что мы однажды весь вечер спорили об их цвете. Как-то ты даже пытался их выпрямить моими щипцами для волос, и вместо результата получил лишь два обожженных пальца и след на шее… Еще я помню твою легкую щетину по утрам, щекотавшую мне щеку, когда ты целовал меня при пробуждении. Она тебя так раздражала…а мне так нравилась. Еще у тебя необычная форма ушей…она мне тоже нравилась. Немного изогнуты хрящи у мочки. Ты всегда считал это своим недостатком. А я считала это твоей особенностью
О…я так мало о тебе помню…а хотелось бы…нет, не больше… хотелось, чтобы все это не было воспоминаниями. Чтобы не нужно было так бережно хранить это в памяти. Хотелось, чтобы были сотни других моментов, гораздо лучше, чем прошлые…
Хотелось бы видеть тебя постоянно, чтобы никогда не забыть ни твою улыбку, ни твою шею, ни твои волосы, ни смех, ни руки, ни голос, ни твоей тело, ни твои глаза…оленьи, детские, наивные и невинные… О, как хотелось…хочется… Ведь это так тяжело…так бережно сохранять кусочки того самого, что больше никогда не повторится.