Лучшее за 2004 год. Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк

Тертлдав Гарри Норман

– Черт бы ее побрал, – еле выдавил Джо, он только теперь понял всю сложность положения. – Надо что-то делать.

– Я не о том, – ответила Мэдди, но Джо уже направлялся к двери. Она посмотрела ему вслед и покачала головой. – И по чему я вообще застряла тут? – спросила Мэдди, но плита ей ничего не ответила.

Деревня Дальний Чезуик находилась в четырех километрах от Армитидж-Энда. Вдоль ведущей к ней дороги стояли в основном разрушенные дома, сломанные сараи, простирались заросшие сорняками поля с полуразвалившимися оградами. Первая половина двадцать первого века не способствовала успешному развитию британского агробизнеса, а если учесть снижение численности населения

и, как следствие этого, огромное количество опустевшего жилья, можно представить, в каком состоянии находилось сельское хозяйство. Люди, бросившие работу в городах в сороковые-пятидесятые годы, выбирали понравившиеся им старые фермерские дома и усадьбы и переселялись в них. Они жили в покинутых домах, сажали огороды, заводили скотину, учились сами строить и вести хозяйство, а спустя еще одно поколение в какой-нибудь пустынной местности, где и машины-то уже не ездили, можно было наткнуться на особняк, достойный настоящего сквайра. Правда, говорить о смене поколений можно было лишь относительно, потому что детей почти не было; на планете отмечался резкий демографический спад, с которым не могли справиться даже колонии по воспроизводству потомства. Семейные пары в большинстве своем были бездетными. В этом смысле Джо и Мэдди ничем не отличались от других, но вот в остальном… Мэдди в свое время служила в составе миротворческих бригад, и теперь как следствие той работы – ночные кошмары, отвращение к алкоголю и общению с людьми. Что касается Джо, ему очень нравилось жить в усадьбе. Он ненавидел города, ненавидел Интернет, ненавидел все новое. Больше всего на свете он ценил спокойную жизнь…

"Хряк и хрюшка" на окраине Дальнего Чезуика был единственным пабом [Паб – минная, трактир, таверна; торгует пивом, другими алкогольными напитками и закусками, а также является обычно своего рода клубом местных жителей] в радиусе десяти километров, а для Джо, нагрузившегося пивом, так и вообще единственным. К тому же в пабе обсуждались все местные сплетни. Этому в немалой степени способствовало и то, что Старушка Бренда не разрешала проводить в паб электричество, не говоря уже о радио или телевидении. (Дело было не в особом случае технофобии, просто раньше Бренда служила атакующим хакером Европейского защитного корпуса.)

Джо остановился у стойки.

– Пинту пива? – спросил он.

Бренда взглянула на него, кивнула и снова стала загружать посуду в старинную посудомоечную машину. Наконец достала с полки чистый стакан и подставила его под пивной кран.

– Говорят, у вас проблемы с фермой? – как бы между прочим заметила она, качая насос.

– Ага. – Джо уставился на стакан с пивом. – Кто говорит?

– Какая разница. – Она поставила стакан на стойку. – Тебе надо перекинуться словечком с Артуром и Уэнди Крысой, у них тоже в прошлом году ошивалась одна ферма.

– Бывает. – Джо взял свое пиво. – Спасибо, Бренда. Как всегда?

– Да. – Она снова повернулась к посудомоечной машине.

Джо направился в дальний угол, где у холодного очага стояли друг против друга два огромных кожаных дивана (спинки и подлокотники у них были изорваны многими поколениями полудиких кошек, вечно живших у Бренды). – Арт, Крыса, привет. Как дела?

– Спасибо, нормально. – Уэнди Крысе было за семьдесят, но она прошла блокировку гена р 53 и превратилась в существо без возраста: множество седых косичек на голове, слишком большие ноздри и уши, кожа словно высушена на ветру в пустыне. Арт был когда-то ее любовником, пока старость не сковала его своими объятиями. Он отказался от манипуляций с генами и выглядел теперь намного старше Уэнди. У них была небольшая усадьба, где они в основном разводили вакцинированных цыплят да еще незаконно приторговывали по ночам

нитратными удобрениями.

– Говорят, у вас там проблемы.

– Ну да. – Джо осторожно глотнул пива. – М-м-м, хорошо. У вас когда-нибудь были сложности с фермами?

– Может, и были. – Уэнди искоса, прищурившись, посмотрела на него. – Что там у вас случилось?

– У нас объявилась ферма, целый коллектив. Говорит, собирается на Юпитер или что-то в этом духе. И эта негодяйка устроилась в лесу у ручья Старика Джека. Послушай… Юпитер?

– Ну да, туда многие направляются. – Арт закивал со знанием дела.

– Да, плохи дела, – нахмурилась Уэнди Крыса. – А ты не знаешь, многоступенчатые деревья она выращивает?

– Деревья? – Джо покачал головой. – Если честно, я не ходил туда и не смотрел. Зачем, черт побери, люди с собой такое вытворяют, а?

– А кому до них какое дело? – Лицо Уэнди расплылось в широкой ухмылке. – Наверное, это все те, кто уже и человеком-то быть перестал.

– Она пыталась умаслить нас сначала, – сказал Джо.

– Ага, они всегда так делают, – кивал Артур. – Где-то я читал, что они нас не считают больше людьми. Говорят, что мы превратились в набор инструментов и сельхозмашин, представляешь? Поддерживаем якобы пре- и постиндустриальный образ жизни вместо того, чтобы улучшать наш геном и жить на земле, как повелел нам Господь Бог.

– Но как может существо с девятью ногами и глазами на стебельках называть себя человеком? – возмутился Джо и одним глотком выпил полпинты пива.

– Когда-то они были людьми, – может, из нескольких людей вышла одна ферма. – Глаза Уэнди засверкали таинственным блеском. – Лет тридцать-сорок тому назад у меня был парень, так вот он тоже стал членом Ламаркийского клана. Они обменивались генами, как другие обмениваются вещами, и всякое тому подобное. Когда-то он был активистом движения за окружающую среду, против глобализации и больших корпораций, готовых пожертвовать простыми людьми ради своих доходов. Потом стал генным хакером и увлекся самодостаточным существованием. Я вытолкала его за дверь, когда он примкнул к зеленым и занялся фотосинтезом.

– Негодяи, – проворчал Джо.

Именно "великие зеленые" окончательно уничтожили в начале двадцать первого века агропромышленный комплекс, превратили большую часть страны в опустошенные районы, обреченные на гибель. Из-за них миллионы людей, живших в сельской местности, остались без работы; а теперь они еще отращивали себе дополнительные конечности, эмигрировали на Юпитер – это уже просто нахальство. Да еще наслаждались всем этим.

– А у вас пару лет тому назад разве не было таких же проблем с фермой?

– Ну да, были, – ответил Арт и крепко сжал в руке кружку пива.

– Она ушла, – вслух рассуждал Джо.

– Ну да, – осторожно взглянула на него Уэнди.

– Без шума, без выстрелов. – Джо посмотрел Уэнди прямо в глаза. – И никаких трупов, да?

– Метаболизм, – ответила Уэнди. Она, кажется, приняла какое-то решение. – Вот так.

– Мита… – Джо с раздражением пытался выговорить незнакомое слово. – До того как попасть сюда, я занимался программным обеспечением, Крыса. Прежде чем говорить на своем жаргоне, объясни мне, что значит этот термин.

– Ты когда-нибудь задавался вопросом, как этим фермам удается добраться до Юпитера? – начала Уэнди.

– Ну… – Джо покачал головой. – Ну, сначала они вроде бы выращивают многоступенчатые деревья. Как бы ракетные стволы. Потом выбирают подходящее место для летней стоянки, и не дай Бог, чтобы это было рядом с вашим домом, потому что когда деревья взлетают, то сгорает все на сто гектаров вокруг.

– Прекрасно, – мрачно сказала Уэнди, сжала пивную кружку двумя руками и припала к краю, стреляя при этом глазами, словно выискивая полицейских агентов. – Давай-ка прогуляемся.