Лучшие парни галактики
Шрифт:
– Ну дуло же. А на таком этаже обязательно должны быть ставни.
Зал наполнился многообразием звуков. Все будто очнулись, разом загомонили. Принялись подниматься, озираться. Журналисты тут же защелкали камерами, начали записывать, а кое-то – и продолжать трансляцию с места еще одного происшествия.
– Зато никто больше не сможет сказать, что это проводились очередные учения, – невесело хмыкнула Никки.
Она с досадой потирала ушибленный бок, при этом бросала раздраженные взгляды на Алекса. Рой же демонстративно отошел от рыжей и помог подняться Кэм, которая устало привалилась спиной к ножке стола, обессиленно прикрыв глаза.
– Думаю, пресс-конференции сегодня точно не будет. И не факт, что она вообще состоится, - произнес миллиардер.
– Интересно, что теперь эти шуты собираются говорить?
Эйджей поднялся с пола и демонстративно медленно принялся отряхивать штаны. Затем отошел подальше от стола, но ближе к другим участникам. При этом бывший вояка, слегка задев плечом Алекса, заметил:
– Придумают новую легенду. Что йзек просто решил воспользоваться шумихой, но на самом деле отношения к нашему захвату не имеет. А может, ещё что-нибудь сочинят. В первый раз, что ли?
Рой бросил на него острый, задумчивый взгляд, но отвечать ничего не пожелал.
Суматоха улеглась. Прибыла следственная группа, начали опрашивать всех, кто присутствовал в зале на момент выступления пирата.
Впрочем, ничего интересного или сверх того, что смогли записать журналисты, следователям выяснить не удалось.
Наконец всех отпустили. Только предварительно предупредили – уезжать без предупреждения нельзя, потому как ведется следствие. Все свидетели и пострадавшие должны находиться по месту своего проживания.
Большинство участников шоу жили здесь же – на планете с незатейливым названием Центриум. В эпоху, огда масштабы государств и содружеств измерялись не странами в территориальном плане, а планетами, Центриум являлся своеобразной столицей Конфедерации. Здесь были расположены основные промышленные, экономические, культурные центры. Впрочем, это совсем не значило, что на периферийных планетах чего-то не хватало: они не обделены ничем, просто жизнь там более спокойная и размеренная. Как оно обычно и бывало в провинциях, далеких от кипучей столичной деятельности. А ввиду отлично налаженной транспортной системы проблем с передвижением ни между планетами, ни на них самих не существовало.
У выхода из зала лекса перехватила Николетт:
– Если ты не пошутил, то могу уже завтра приступать к своей новой работе?
– Такими вещами я не шучу, – раздраженно ответил он.
– Рабочий день у нас начинается в девять. Не опаздывай.
– Так точно, шеф! – бодро протараторила Никки, козыряя рукой. – Буду вовремя и преисполненная энтузиазма, заряженная на плодотворную деятельность!
– Чудачка, - негромко буркнул Алекс, но рыжая его услышала.
Едва он отвернулся и продолжил двигаться к выходу, Николетт поправила рукой волосы и кровожадно улыбнулась. Проходивший мимо бывший коллега принял угрожающую гримасу на свой счет и испуганно отскочил, чуть не опрокинув ряд стульев.
Алекс догнал Кэм уже возле лифта:
– Подвезти тебя?
– Я на своей эфке прибыла.
– Все равно провожу.
Кэм покачала головой и усмехнулась:
– Вот она, романтика нашегo времени, - мужчина провожает женщину. Правда, она на своей эфке, а он – на своей.
– Уж лучше так, чем вообще никак.
Кэм кивнула, украдкой озираясь.
– Не боишься огласки? – спросила она.
– Думаешь, кто-то из журналистов будет за нами следить? У них сейчас есть темы и поинтереснее, чем моя личная жизнь.
– Сомневаюсь, - протянула девушка.
Продолжать она не стала – вид Алекса, утомленного, расстроенного и несколько обескураженного, а потому казавшегося потерянным, не располагал к спорам. Кэм не представляла, как он будет справляться с ситуацией, ведь были убиты его охранники.
В лифт они входили молча, окруженные другими участниками. Мэддок успел уже смыться – этот жутко занятой тип торопился на собеседование по поводу новой работы. Как ни странно, будущих работодaтелей не особо волновал его печальный опыт с прошлой работой.
Когда Кэм с Алексом прибыли к ней домой, девушка тут же задала вопрос:
– Что будешь пить?
Гость покачал головой:
– Знаешь, ничего не хочется. Если ты не возражаешь, может, просто посидим?
Она закусила губу, бросила взгляд в сторону кухни – сама-то Кэм была не прочь чего-нибудь глотнуть, ну хотя бы чаю, но согласно кивнула и пошла вслед за Роем в гостиную.
Присела рядом с лексом, который устало смежил веки, откинувшись на спинку дивана. Так и не открывая глаз, Рой молча притянул к себе девушку. Обхватил руками поперек живота, прислоняя спиной к своей груди. Шумно выдохнул ей в макушку, а после поцеловал туда же.
Так они и просидели какое-то время. Тишину прерывал лишь визг идиотской птички из часов.
Им обоим не хотелось ни о чем говорить, что-то обсуждать, анализировать чужие поступки. Хотелось лишь согреться объятиями близкого человека. Что согревают не только и не стoлько снаружи.
В какой-то момент Кэм почувствовала, что руки Алекса потяжелели и расслабились, а сам он обмяк. Уснул. Она тихонько выбралась из его хватки и смoгла наконец-то пойти на кухню, где приготовила себе чаю.
Кэм стояла у окна и смотрела во двор. Там был разбит небольшой садик – несколько кустарников, цветы, пара фруктовых деревьев. Сама девушка за ним не ухаживала – времени нет, да и желания тоже. За полив отвечала автоматика, за прочий уход и удаление тех редких сорняков, что все же пробивались, - приходящий садовник.
За окном раскинулась прямo-таки идиллическая картина. Солнце бликовало на гладких, сочных, ярко-зеленых листьях. На легком ветру покачивались пушистые, мохнатые бутоны цветов. Казалось, будто их аромат доносится даже сквозь стеклo. Впрочем, открывать окно Кэм не стала. Видимость того, что на улице все спокойно,тихо, умиротворенно, - всего лишь видимость. Хотя жить в постоянном предчувствии беды – что может быть хуже?..