Лучшие приключения для мальчиков (сборник)
Шрифт:
Витька никакой особости не замечал, валуны как валуны.
– Хорошо наш Генка устроился, – Жмуркин перевернул подходящий валун. – Сам все время машинками занимается, а мы то лопатами размахиваем, то камни таскаем.
– Ты все равно ничего больше не умеешь. – Витька взял камень с другой стороны, и ребята поволокли его к мотоциклу. – Ты бесполезен. Эту скупую, но емкую фразу я бы сделал твоим девизом. И вытатуировал бы тебе на лбу.
– Сам ты бесполезен, – ответил Жмуркин. – Сам татуируй себе на лбу…
Камень весил килограммов пятьдесят, и ребятам пришлось изрядно поднапрячься. Витька догадался камень не тащить, а катить.
Когда они прикатили первый камень, Генке удалось растолкать мотоцикл.
– Грузите камень в коляску, – велел Генка. – Я повезу его к памятнику. Сегодня мы должны штук восемь камней установить, остальные завтра. Когда я вернусь, каменюки должны быть уже собраны. Семь чертовых булыжников. И гравий отыщите где-нибудь, здесь должно быть полно. Ариведерчи.
Генка размял ушибленные пальцы и уехал.
Витька и Жмуркин продолжили искать валуны.
Они еще долго собирали камни, затем долго, по одному, возили их на улицу Победителей, потом ездили в гараж за цементом, ванной и пластиковыми ведрами. Когда все инструменты и припасы были перевезены к памятнику, Генка разрешил перерыв. Ребята уселись у гусеницы. Жмуркин достал чипсы и сок.
У Витьки болели руки, ноги, плечи и спина.
– Говорят, змеиный яд помогает. – Жмуркин растирал ноющие конечности.
– У меня с собой баночка есть, – сказал Витька. – Ты с клыков нацеди, потом мы все намажемся…
– А в глаз тебе не плюнуть? – спросил Жмуркин.
– Через пару дней все пройдет, – успокоил Генка. – Это реакция на физические нагрузки. Если бы вы действительно что-нибудь сорвали, то сейчас разогнуться не могли бы. Просто мышцы ноют. Волоките цемент.
Витька и Жмуркин дожевали чипсы, взяли мешок с цементом и потащили к Генке. Генка срезал ножом верхушку и высыпал часть цемента в жестяную ванну. Затем добавил несколько лопат специально просеянного песка и стал тщательно перемешивать.
– Перемешивание – это главное, – приговаривал Генка. – Только хорошо промешанный цемент будет держаться. Если плохо перемешать, все пойдет к чертовой матери… А вы тоже не стойте, выложите дно канавы гравием.
Когда дно канавки было выложено, ребята втроем перетащили ванну к будущей ограде.
– Теперь вода, – Генка взял пластиковую бутылку и вылил в ванну. – Лейте, а я буду мешать, а то застынет.
Витька и Жмуркин взяли пятилитровые бутылки и стали лить воду. Генка мешал цемент лопатой.
– Стоп воды, – велел Генка. – Теперь проверю.
Генка воткнул в цемент лопату. Лопата немного наклонилась в сторону.
– Пойдет. Консистенция нормальная. Выливаем.
Ребята снова взялись за ванну. В этот раз она оказалась вообще неподъемной, даже сдвинуть ее удалось с трудом. Оттолкав ванну к канавке, друзья опрокинули ее с помощью рычагов. Цемент вытекал плохо, и Генке пришлось выгребать его лопатой.
Канава наполнилась густой серой массой, Генка разровнял ее, потом подтащили первый валун. Камень с хлюпаньем вошел в цемент.
– Глубоко, – Генка попробовал, крепко ли сидит. – Пойдет. Другие камни – семь штук еще. Катите.
Витька и Жмуркин подтаскивали камни, Генка погружал их в цемент. Скоро все восемь камней стояли ровно в ряд.
– Фиг теперь выдерете! – крикнул Генка. – На века!
Глава 6
Могилы раскапывать не будем…
Еще в феврале Генка уговорил отца перетащить в гараж старый диван с кухни. И теперь Генка лежал на этом диване, строил на подлокотнике пирамиду из ореховых скорлуп и тренировался ни о чем не думать. Цели в этом строительстве у Генки особой не было, просто Генка эти орехи ел, а скорлупу выкидывать ему было лень. И он строил пирамиду.
В десять часов в гараж заглянул Жмуркин.
– Хенде хох, – выдал вместо приветствия Жмуркин.
– Ты чего? – спросил Генка. – Ку-ку?
– Ты посмотри на меня, а потом говори, что я ку-ку.
Генка повернул голову в сторону Жмуркина. Выглядел Жмуркин почти обычно – наглый и самоуверенный. Единственной необычной деталью являлась немецкая каска времен Второй мировой.
– Как? – Жмуркин заглянул в зеркало. – Как я тебе?
Генка показал большой палец.
– Только голову немного жмет, – пожаловался Жмуркин. – Надо под нее шапочку надевать.
– Я тоже себе такую же хочу, – позавидовал Генка. – Это здорово!
– Кучу бабок за нее отвалил.
В гараж вошел Витька.
– Хенде хох, – приветствовал его Жмуркин.
Витька долго к нему присматривался, потом сказал:
– Мне кажется, что разъезжать в такой каске и восстанавливать памятник героям войны – это слишком. Даже для тебя, Жмуркин. Ты что-то одно выбирай уж…
Жмуркин презрительно скривился.
– Ты, Витька, примитивно мыслишь, – сказал он. – Ты думаешь, если я надел такую каску, так я сразу фашист?
– Я ничего не думаю, но другие могут подумать.
– А мне плевать на других! – Жмуркин поправил каску на голове. – Я сам себе личность!
– Алексей Алексеевич может обидеться, – сказал Генка.
Жмуркин почесал себя по каске. Потом с сожалением снял и поставил на полку.
– Тут вы, мутанты, правы, – произнес он. – Придется опять подвергать свою жизнь опасности на вашей таратайке.
Генка молча вытащил из-под дивана оранжевый строительный шлем.
– На, пользуйся. Отрываю от сердца.